29 октября Винниченко заявил, что Генеральный секретариат берет власть в свои руки и создает военный, продовольственный и транспортный секретариаты (раз уж запрещавшее их создание Временное правительство перестало существовать). 30 октября сессия Центральной рады заявила, что власть Генерального секретариата распространяется помимо прежних территорий также на Харьковскую, Екатеринослав-скую, Херсонскую, Таврическую (без Крыма) губернии. Также предполагалось, что должны быть проведены референдумы, определяющие границы в Холмской, Курской и Воронежской губерниях.

Ситуация в Киеве оставалась неопределенной, но командование гарнизона не знало, кого оно теперь защищает. Ведь Временное правительство перестало существовать. В результате созданная Центральной радой согласительная комиссия с участием враждующих сторон смогла добиться прекращения огня. Вызванные в Киев войска выводились из города, офицерские и добровольческие отряды расформировывались, штаб округа должен был быть реорганизован. Таким образом, посредничество Центральной рады привело к полному поражению противников большевиков, но и большевики не победили. Реальная власть в Киеве перешла к Центральной раде, опиравшейся на украинизированные войска — гайдамаков, как их стали называть в честь старинных повстанцев. Генеральный секретариат 1 ноября назначил нового командующего войсками округа В. Павленко. Формально «полнота власти по охране города» переходила к Центральной раде, городскому самоуправлению и Советам. Но реальный перевес в силах теперь был у Рады, к которой перешел контроль над большей частью войск.

3 ноября большевики огласили в Совете свой политический проект в новых условиях: «краевой властью является Центральная рада, причем фракция большевиков требует созыва съезда рабочих, крестьянских и солдатских депутатов для реорганизации Центральной рады в Центральную раду (Совет) Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов». Власть на местах должна перейти к Советам, которые должны проводить решения как Центральной рады, так и Советского правительства в Петрограде. Вместе с тем большевики поддержали созыв Учредительного собрания Украины. Хотя уже 14 ноября большевики констатировали, что Центральная рада не пошла навстречу их предложениям, но не отозвали признание Рады в качестве краевого правительства.

Киевская модель политического сосуществования сторонников Центральной рады и Советов распространилась и на другие города, включая Одессу и Харьков.

После Октября Центральная рада выступала с поддержкой проекта однородного социалистического правительства, который в ее интерпретации приобрел федералистские черты — в новое правительство должны были войти представители регионов. Рада стремилась к консолидации как левого политического спектра, так и территориальных образований, которые претендовали на власть в национальных регионах бывшей Российской империи. Проект однородного социалистического правительства. дававший шанс на предотвращение раскола страны и гражданской войны, потерпел неудачу на переговорах в Петрограде, но некоторое время сохранял актуальность для Центральной рады.

Лидеры Центральной рады были националистами и социалистами, что определяло основное противоречие их политики. Им пришлось искать баланс между целями национальной консолидации и социальными преобразованиями, которые ее неизбежно нарушают. А это было трудно сделать, что тормозило преобразования. Лидеры Центральной рады не учли печальный опыт Временного правительства, который показал, что в условиях революции затягивание преобразований ведет к быстрому сокращению социальной базы власти.

7 (20) ноября Центральная Рада приняла III Универсал, который провозглашал Украинскую народную республику (УНР) в качестве автономной части России и Генеральный секретариат как правительство Украины в ее этнических границах. В III Универсале утверждалось, что Киевская, Черниговская. Волынская, Подольская, Полтавская. Харьковская, Екатеринославская, Херсонская губернии и материковая часть Таврической губернии (без Крыма) входят в состав Украины. Таким образом, были выдвинуты претензии на большую, чем раньше, территорию.

До Украинского Учредительного собрания Рада брала на себя законодательные полномочия. Универсал провозглашал, что в России больше нет признанного правительства, и теперь необходимо вместе создавать общероссийские «государственные формы». Объявлялось о социальных реформах: отменялось право собственности на помещичьи земли и земли иных нетрудовых хозяйств, которые до Учредительного собрания должны были перейти к земельным комитетам. Провозглашался восьмичасовой рабочий день. Выступив за «равномерное распределение продуктов», Универсал поручал генеральному секретариату труда вместе с организациями трудящихся установить государственный контроль над производством «с учетом интересов как Украины, так и всей России». Отменялась и смертная казнь. Национальным меньшинствам была обещана «национально-персональная» (национально-культурная) автономия.

Но социальные преобразования практически не начались. Промедление с реформами определило падение влияния Рады — социальный фактор в условиях революции был важнее национального. Но в условиях противостояния более радикальному большевизму, украинские социалисты пытались защититься от него национальным щитом.

Украинизация, начавшаяся как развитие украинских культурных проектов и институтов, перешла в фазу принуждения к использованию украинского языка — не самого распространенного в городах. Планировался перевод официального документооборота на украинский язык. Как вспоминал член Рады от «меньшинств» А. Гольденвейзер, «предстоящая украинизация приводила в смущение всех неукраинцев. причастных к школе, науке, адвокатуре. Украинский язык, с которым впоследствии немного свыклись, вызывал аффектированные насмешки: никто не собирался учиться этому языку».

Если в городах эта политика не пользовалась большой популярностью, то украинское крестьянство, особенно на правобережье Днепра, поддержало на выборах в общероссийское Учредительное собрание именно украинские социалистические партии. Правда, выборы в украинское Учредительное собрание фактически провалились, так как проходили уже во время начавшейся гражданской войны.

Свое кредо по вопросу украинской независимости Ленин изложил уже в ноябре: «Мы скажем украинцам: как украинцы вы можете устраивать у себя жизнь, как вы хотите. Но мы протянем руку украинским рабочим и скажем им: вместе с вами мы будем бороться против вашей и нашей буржуазии».

Украинская Центральная рада первоначально не считалась таким враждебным фактором, как «Южная Вандея» Каледина. 25 октября атаман войска Донского А. Каледин объявил захват власти большевиками преступным и 26 октября ввел военное положение, начал разгром Советов на Дону и в Донбассе, репрессии против сторонников Советской власти. Формально Каледин сохранял лояльность уже распавшемуся Временному правительству, но политически стоял гораздо правее. На территории войска Донского началось формирование белой Добровольческой армии. Одновременно Советы пытались брать в свои руки власть в донецких городах. 26 ноября калединцы атаковали Ростов и 2 декабря взяли его. Они продвигались на север, вглубь Донбасса. Это несло критическую угрозу экономике Советской России, а в перспективе Дон мог стать опорой для похода на Москву. Не удивительно, что Каледина считали в Петрограде главной угрозой, и отношение к Центральной раде во многом определялось ее отношением к Каледину. В декабре красные сосредоточили против Каледина около 6–7 тысяч бойцов, к которым по мере их продвижения на юг присоединилось еще около 7 тысяч местных сторонников советской власти. Это обеспечивало красным перевес над Калединым, но продвижению советских войск с северо-запада мешало занятие украинского левобережья украинскими националистами и их нейтралитет в борьбе красных и калединцев. Таким образом, чтобы решить проблему Каледина, красным нужно было занять железнодорожные узлы Харькова и Лозовой. Это ставило вопрос ребром: либо Центральная рада станет союзником в борьбе с Калединым, либо военным противником красных.