Под ним дрогнула земля. Педро приподнялся, чувствуя, как гудит голова. Они легли только на рассвете: ставили танки в эскарпы.

У опушки оливковой рощи возникла клубящаяся темная крона. Она росла, поднималась, становилась светлой и зарозовела в лучах восхода.

Снова дрогнула земля. Яркий, пронизанный внутренним огнем кустик мгновенно вырос около рощи. Резкий хлопок заложил уши.

«Воскресенье! У франкистов тоже советники, знающие толк в военном деле, — подумал Педро. — Только они, очевидно, забыли предупредить артиллеристов, что утром воздух плотный и следует брать прицел чуть выше, иначе недолет. Но это легко поправить. Сами артиллеристы догадаются. Точно…»

От следующего взрыва вверх взлетело молодое деревцо.

Оно медленно перевернулось в воздухе и упало в разросшийся дым.

— Вот тебе, Хезус, и воскресенье, — сказал Педро ставшему рядом с ним комбату.

— Дураки, — процедил Хезус.

Они стояли у машин в эскарпах. Отсюда было отлично видно, как бесновался в роще огненный смерч.

— Это они о нас так думают, — ответил Педро. — Решили, что мы глупее их. Вот и налет. Есть тактическое правило: считай, что противник сделает то же, что ты, а может быть, и лучше.

— Хорошее правило. А кто его выдумал?

— Наполеон.

— Сто тридцать лет назад здесь, в Испании, он не показал себя таким умным.

— То была скорее политическая, а не военная ошибка, — улыбнулся Педро. — Наполеон недооценил значение парода в войне.

— Да, — протянул Хезус грустно. — Если бы у нас была возможность поучиться военному делу по-настоящему… Странно все-таки, почему франкисты воюют в воскресенье. На нашем фронте этого еще не бывало.

— У них стали активнее немецкие советники.

Артиллерийский налет неожиданно прекратился.

Вершина холма курилась.

Педро понял: наконец-то разглядели, что бьют по пустому месту. И вздохнул. Если бы им удалось вчера разбить врага у предмостных укреплений! Если бы им помогли анархисты! Тогда они сегодня смогли наступать дальше. А так… Франкисты на мосту как заноза…

Хезус положил руку на плечо Педро: