- А чья будет красавица? - спросил юноша из повозки, пристально глядя на побледневшего старосту. А тот как воды в рот набрал. Сидит в таратайке, глаза отводит, словно его сватают. Заворчал люд, зашептал...
Но старостина жинка - баба бойкая, не растерялась:
- Так нашего роду-племени. Чьей же ей еще быть?
- И муж, детки имеются? - опять начал пытать юнец. А одет-то еще наряднее тех парубков, что возле девиц стоят. У него и рядом с ним сидевшего богатыря рубахи со штанами, словно снег белые.
Только вот чудо! Мужик вроде старше всех будет, но молчит. Глазами по толпе водит, вроде недруга выискивает. Да откуда же у него здесь ворогам взяться, коли только приехал.
Вот и старосте бы промолчать, да после слов парня влез:
- Да кому она нужна?
Жинка его чуть не зашипела как кошка, да при чужих сдержалась, только взгляды косые кидает. А Пард с Иссилом, услышав эти слова, обрадовались, развеселились:
- Ну, раз вам не нужна, то себе возьмем! - хохотнул один.
- Отец, хочешь себе такую умницу? - обернулся на старшего мужика другой, а тот вдруг кивнул молчком.
А парнишка из повозки опять не растерялся:
- Ну, коли у вас есть товар, а у нас объявился купец...
Вся толпа от такого поворота растерялась. Должны были своих забрать да уехать, ну коли на бабу нацелились, то сговориться о ней... А они выкуп начали, решили увезти знахарку. Это даже не сговор, это уже невесту забирают.
И ведь сколько лет эта перестарка никому не нужна была, а тут на тебе...
Кто-то в толпе гоготнул от неожиданности, но тяжелый взгляд молчуна тут же заставил заткнуться всех весельчаков. Он словно предупреждал, чтобы не вздумали с ним тягаться за невесту. Да кто же полезет против такого молодца. У него вон в плечах косовая сажень*, да руки как налитые.
(*Расстояние от носка левой ноги до конца среднего пальца поднятой правой руки взрослого мужчины. Составляет почти два с половиной метра. Со временем - слово сократят и образуется фразеологизм: “косая сажень”)
Тут выскочил вперед внук старейшины и встал перед ведьмой:
- Не отдам! Она моя! Вырасту и женюсь на ней!
Со всех оторопь слетела мигом. Рассмеялся народ, захохотали гости от его заявления. Вроде выходку постреленка можно принять за детскую шалость, а вроде как мужчины поселения, в его лице, попытались свою девку отбить...
А он стоит, сам чутка выше пояса сватам-братовьям, но смотрит храбро им в глаза и старается Бину за своей щуплой спиной спрятать. Выцветшие на солнце кудри ветерок теребит, рубашонка не опоясанная тряпкой болтается.