— Дождусь.

— Тогда помогай — достань нож для пиццы... — мама помолчала. — Давно вы стали снова общаться?

— Не очень, мам.

— Будь с Мелиссой поделикатнее, Алекс, — добавил папа. — Я слышал, что у ее отца проблемы. Возможно, это сказывается на их отношениях. Она тебе нравится, сынок?

Я кивнул. Отец подмигнул, показал большой палец и снова погрузился в комм, с которого смотрел новости.

— Марк, я думаю Алекс разберется сам, — недовольно заметила мама. — Но сынок, вот что я тебе скажу. Если у девушки проблемы, и она летит именно к тебе за помощью, то это о чем-то говорит!

— Подтверждаю, — хмыкнул папа, не отрываясь от экрана.

Мама закатила глаза. В этот момент щелкнул таймер, и она достала дымящуюся пиццу из кухонного комбайна.

— Готово!

Четырьмя сноровистыми движениями она порезала круг «Пепперони» на части.

— Соус?

— Нет, спасибо, мам.

Она помогла мне донести пиццу и кружки с горячим шоколадом, а там их перехватила переодевшаяся Тисса. Мы снова остались одни.

Судя по сушившимся на спинке стула штанам, футболка осталась единственным предметом одежды на девушке, если не считать нижнего белья. Как бы то ни было, ее длины хватило, чтобы прикрывать эти интимные предметы гардероба... почти все время.

На обжигающую дымящуюся пиццу она накинулась чуть ли не с утробным урчанием, впрочем, как и я — оба проголодались.

— Спасибо, Алекс, — прожевав первый кусок, сказала Тисса. — Мне правда некуда было идти.

— А парни?

— Парни в больнице, — помрачнела она. — Не знал? Сегодня на них напали, причем в слепой зоне! Избили битами, переломали кости... Хорошо, череп никому не пробили.

— Кто? — от таких новостей я поперхнулся. — Нашли тех, кто это сделал?

— Какие-то оницо. Ханг сорвал маску с одного, но все, что ему удалось запомнить, так только то, что тот был азиатом.