— Сделаем остановку! — предложил Тима. — Побродим внутри ветки, посмотрим, как она устроена. Здесь много молодых клеток, стенки у них тонкие — их легко резать.

Покинув пористый сосуд, путешественники очутились в одной из клеток. С точки зрения Кати, она ничем не отличалась от тех, через которые они шли в корне к центральному цилиндру.

Решили двигаться по направлению к коре. Путь лежал через клетки сердцевинного луча. Ван и Тима по размерам клеток, которые становились всё меньше и меньше, определили, что находятся недалеко от камбия — образовательной ткани. Значит, недалеко было и до лубяных волокон, а за ними находилась первичная кора.

Путешественники дошли до молодых клеток камбия и пошли дальше.

Путь лежал через область вторичной коры. Здесь располагались лубяные волокна и ситовидные сосуды, по которым питательный сок идет от листьев к корню. Нигде в другом месте ствола, кроме как в области вторичной коры, ситовидных сосудов не встретишь.

Вот впереди показались многогранные клетки первичной коры. Зеленые комки хлоропластов, ядро, слизистые нити протоплазмы, протянувшиеся в клеточном соке. Эти клетки совсем не были похожи на одревесневшие клетки древесинных сосудов. В клетки проникал солнечный свет. Потушили фонари, и прозрачная жидкость, прозрачные стенки засветились, словно изумруд.

— Эх, жаль, что пленка у меня не цветная! — сокрушался Виктор.

Дальше виднелись пробковые клетки корки — прочный защитный слой из мертвых клеток, наполненных воздухом. Соблазнительно было пройти туда, снять шлемы и подышать свежим воздухом, но пробковый слой толст и крепок — чтобы проделать вход, понадобилось бы много времени. Посовещавшись, решили возвратиться обратно.

Золотистые одеревеневшие клетки древесины обошли стороной — их крепкие стенки было тоже трудно прорезать.

В конце концов нашли нужный сосуд, и он «повез» их в лист. Подъема уже не было, потому что сосуд расположен горизонтально. Но течение по-прежнему подталкивало путешественников.

Наконец хлынул такой яркий поток желто-зеленых лучей, что путешественники даже зажмурились. Он лился со всех сторон, веселый, радостный.

Сосуд сузился. По-видимому, он проходил через черешок.

Путешественники попали в самый лист.

Зеленый лист

— Приехали! — объявил Тима. — Вылезайте!

Путешественники один за другим покинули свой «лифт» и, собравшись кучкой, остановились в одной из клеток листовой мякоти.

Стенки клеток были еще прозрачнее, чем в корне и в ветке. Путешественники видели, что делается у них под ногами и над головой.

Вот причудливо ветвятся тоненькие жилки. Вот наверху стоят ряды клеток, как частокол. Вдоль стен-столбов этого «частокола», на «полу», по «потолку» располагались зеленые шары хлоропластов; они медленно плыли, увлекаемые током протоплазмы вдоль стен клеток. Над «частоколом», как кровля, расположились продолговатые, плоские клетки кожицы листа. А над ними — наружная тонкая и плотная неклеточная пленка.

— Кутикула! — сказал Ван. — Нам ее почти не видно. Потом разглядим.

Путешественников окружали клетки неправильной формы, наполненные протоплазмой и хлоропластами. Своими концами они примыкали друг к другу то так, то этак. Плотной ткани не было — во многих местах оставались свободные пространства, заполненные воздухом. Это была губчатая ткань листа.