Наше Солнце — могучий источник энергии. Разного рода химические и физические процессы, протекающие в нем, сопровождаются излучением света, выделением тепла, образованием магнитных и всяких иных волн. При этом масса Солнца уплотняется. Например, из четырех ядер атома водорода образуется одно ядро атома гелия.

— Да, — возразил ученый, — но ведь все эти процессы протекают на Солнце, а температура его измеряется миллионами градусов. Мы же имеем дело с Землей и, главное, с человеком. Его и на тысячную долю этой температуры не нагреешь — сгорит!

— Я и не собираюсь его нагревать. Я рассказывал вам об этом лишь для того, чтобы показать, в чем принцип моего аппарата. Вмешавшись в формы движения материи и резко изменив их, я рассчитываю изменить массу материи, а тогда…

— Но что же будет потом? Ведь если такой опыт пройдет успешно, то человек навсегда останется микроскопически маленьким.

— Нет, отчего же. Существуют и обратные процессы, и я надеюсь, что сумею вернуть моему микролилипуту прежние, нормальные размеры.

— Невероятно! — воскликнул молодой ученый. — Такие превращения возможны только в сказках!

— А разве мы уже не осуществили большинство сказочных чудес? Разве человек не летает быстрее птицы, не спускается в бездны океана? Разве радиоволны не связывают нас в одно мгновение с тридесятым царством? Разве всевидящее око радиолокатора не побеждает туман и ночную мглу? Разве простая электрическая лампочка не сверкает ярче пера сказочной жар-птицы? Так почему же невозможно уменьшить размеры человека? Мои расчеты показывают, что технически это вполне осуществимая задача. И, если удастся создать необходимую аппаратуру, вы представляете, что это даст вам — ученому-микробиологу? Вы сможете наблюдать микромир в его природной среде! Вы сможете проникнуть в любое растение, расхаживать по его клеткам, как у себя дома. А?

Сергей Петрович с таким воодушевлением рисовал картину возможных исследований, что в конце концов увлек ею ученых. Он «заразил» этой идеей и двух своих товарищей — инженеров Владимира Яковлевича Ваду и Анатолия Степановича Кривошеина. Втроем они лихорадочно принялись за детальную разработку проекта удивительной аппаратуры, посвящая этому делу все свободные часы.

Когда проект был готов, они втроем отправились с докладом в Москву.

Аппарат был настолько необычен, что понадобилось немало времени, чтобы заставить внимательно выслушать себя.

Но в конце концов им заинтересовались. Инженеры получили возможность построить опытную установку.

И вот на окраине Джохора вырос удивительный «домик». Самое сердце механизма находилось далеко от него, в специально выстроенном под землей помещении, строго охраняемом.

В самом же «домике» находилось только управление. Каждый, кто входил в аппаратную, видел лишь приборы, кнопки, рычажки, лампочки.

Лабораторию, во избежание всяких неожиданностей, обнесли высокой оградой с колючей проволокой наверху. Вход в «домик» стерегли особые механизмы; их включали, когда оттуда уходили немногочисленные сотрудники. Если бы кто-либо попытался тайно проникнуть в лабораторию, не имея специальных ключей, электрические «сторожа» принялись бы отчаянно трезвонить.

Да и собаки поднимали лай. Это были псы старика садовника, который ухаживал за опытным садом при лаборатории. Садовник не доверял «сторожам»-механизмам и держал здесь своих собак. Инженеры смеялись над ним, но собак не прогоняли.

Тима часто приносил им кости, сахар и приручил сердитых псов. При виде него они радостно виляли хвостами.

Тима часто бывал в лаборатории. Видя интерес сына к «домику», Сергей Петрович охотно брал его туда с собой. Тима научился включать приборы и, бывало, даже кое в чем помогал отцу.

Ученые-микробиологи с опаской относились к эксперименту превращения в микролилипутов. И вот однажды Сергей Петрович, чтобы доказать безукоризненность работы аппарата, смело превратил в микролилипута своего сына. Вместе с ним он совершил путешествие в лист клена.

С той поры недоверие ученых было сломлено. Опытная лаборатория четко работала уже полгода.

Сейчас опыты пришлось приостановить, потому что Кривошеин ушел в отпуск, а Сергей Петрович с Вадой уехали в Москву за дополнительными аппаратами для лаборатории, которые изготавливались по их заказу на одном из московских заводов.