Странно, но ее попытки разозлить меня не трогают, как раньше. Возможно, потому что она попала на крючок и никуда уже не денется. Смотрим друг другу в глаза, пока нам приносят по чашке кофе и вполне аппетитному пирожному.
— И чем тебя не устраивает дочка Заура? Там же эталон восточной красоты. Семейство богатое. Вам подходит.
Сорока отпивает кофейка, а я прищуриваюсь. Ее мнение обо мне и нашей семье, в принципе, уже вырисовывается. Типичное мнение человека среднестатистического достатка. Хотя, в какой-то мере, правдивое. Отца вполне устраивает подобный расклад. Жаль, что мое мнение не учли.
— Мне не нравятся его способы заработка.
Не углубляясь в подробности, приступаю к поглощению шоколадного пирожного. Сорока усмехается. От нее сквозит недоверием, и это напрягает. Хочется разрушить устоявшееся мнение. Да, я бы был не против встречаться с девушкой своего круга, но среди них не было той, которая бы зацепила чем-то. Красивые. Отшлифованные. Бери. Даже стараться особо не нужно. Цацки. Поездки. Инста. Фотки. Показуха. Поэтому держался подальше. Этим я мог заняться и без куклы рядом.
— Неужели? У вас лучше?
— К чему клонишь?
Улыбка сходит с лица. У меня. У нее тоже.
— Наслышана. Кирилл Максимович Орлов, знаешь ли, не самая последняя личность в городе. Авторитет.
Молчу, скрипя зубами. Слава папаши, конечно, всегда затрагивала меня. Везде. В школе, универе, дворе и клубах. Куда ни пойди, всюду чуть ли пальцами не тыкали.
— Есть личное дело?
Складываю руки на груди и откидываюсь на спинку стула. Еда больше не привлекает. Горький привкус оставляет и оскомину.
— Зачем? Достаточно СМИ. — Скромная пожимает плечами и спокойно пьет кофе. — Итак, борьба за птичье сердце с самой Зауровой. Интересно.
— Не смущают криминальные авторитеты?
— Нет. Кто не рискует…
— Тот не ест.
Усмехаюсь, заканчивая предложение за нее. Смахивает на трагикомедию. В пору плакать, но смех не дает. Понимаю, что нормальных ответов от нее не добьюсь. Значит, придется хитро их выманивать. Хочу знать о ней все. В мельчайших подробностях и ярких красках. Что же скрывается за именем Анастасия Скромная. Без места жительства и прочих ориентиров. Странно, будто кто-то почистил ее жизнь ластиком, оставив только то, что можно. То, что ничего не дает.
— Где водить научилась?
Напрягается, посматривая на меня с нескрываемым презрением. Эмоции у нее меняются моментально. От едкой стервы до параноика разгон за взмах ресниц происходит. И такая открытая неприязнь в мою сторону вызывает массу вопросов, которые вертятся на языке и не находят выхода.
— Близкий человек научил.