– Ну как там наш герой? – спросил Спец, подходя к палатке, у которой лежал Бригадир.

– Очнулся, – ответил охранник. – Играет в мертвого. Плохой из него актер, однако.

– Да, и борец не очень, – согласился Спец. – Ты зачем самоубиться решил? – спросил он, обращаясь к Бригадиру. – Вроде взрослый мальчик, должен понимать, что в рукопашной схватке побеждает тот, у кого больше патронов. Ты куда полез?

– Ты зачем в Боцмана стрелял? – не видя смысла больше скрывать свое пробуждение, произнес Бригадир. Попытка изменить положение тела вызвала приступ тошноты, голову как будто стянул железный обруч.

– Чудак-человек, – беззлобно отвечал Спец. – Не мог я иначе. Бунт надо в зародыше давить. Чем жестче, тем меньше потом жертв будет. Это азбука. А потом, тебе ли переживать? Я тебя спас. Если бы не я, этот твой Боцман тебе бы топор в спину засадил.

– Не засадил бы. Это мой друг.

– Умеешь ты команду выбирать. Крысятник на крысятнике. Друг в спину топор пристроить норовит. Не коллектив, а сказка!

– Посиди в этих скалах две недели – я на твой посмотрю. Что с Боцманом?

– Не знаю, – честно ответил Спец. – Ребята ему анестезию дали, как тебе. Наркоз Рауша[9]. Он лежит, отдыхает.

– Где парни?

– Ну что ты дергаешься. Все живы-здоровы. Сейчас поговорим, и я тебя к ним отправлю.

– Что тут Санек делает? Ты сюда специально за нами пришел?

– Э-э, нет, так не пойдет. Давай сразу оговорим правила, чтобы «не было мучительно больно». Здесь вопросы задаю я. Ты отвечаешь. Ясно и четко.

– Я не буду на твои вопросы отвечать, пока ты мне не покажешь, что парни живы.

– Ух ты, какие мы смелые! А не боишься, что я могу и по-другому спросить? Вон Шнырь – он большой мастер языки развязывать. Я еще не встречал человека, который бы не рассказал Шнырю все, что знает, да и не знает тоже.

Бессильная злоба охватила Бригадира. Бандит стоял в паре шагов от него. Стоял спокойный, расслабленный, но готовый к любым неожиданностям и уверенный в своих силах. Он смеялся в лицо, а Бригадир не мог ничего сделать. Это была его игра, его правила. Оставалось надеяться только на себя. Пусть этот уголовник подавится, захлебнется его кровью, но под его дудку Бригадир плясать не станет. Да и чего, собственно, бояться? Боли? Любая боль рано или поздно пройдет. Смерти? Так ее нет. Есть лишь переход в другое состояние. Отец об этом часто говорил. А еще он говорил, что этот переход надо совершить достойно. От этого зависит, куда ты попадешь. А заодно и проверим все эти байки, Пауком рассказанные. Удивительное спокойствие накатило на Бригадира. Страх ушел. Мышцы расслабились. Даже голова перестала болеть. На лице появилась широкая улыбка.

– Да пошел ты… Делай что хочешь, я все сказал.

Спец пристально поглядел на Бригадира и уважительно протянул:

– Вижу, что не боишься. Я мужество уважаю. Даже врагов, а я тебе не враг… Железа он не боится. Нечего зря время терять, – обратился он к помощникам. – Отведите его к остальным. Только посадите в стороне, чтобы прямого контакта не было. Пусть посидит пока. С ним поговорим последним.