— Да, — сказала она. — Мы команда. Но мне в жизни нужно кое-что еще, чем разжиться деньгами и не схватить выстрел. Я хочу большего.
— Тебе на каждый чих нужна причина. Жить не можешь, если идеалы не воплощаются в жизнь.
— Вот именно, — сказала Бриа. — Но я тебя понимаю. Тебя не мучают вопросы о смысле жизни. Возможно, ты очень мудрый человек, Хэн.
— Еще чего? — Соло нахмурился. — Не тупица, это уж точно, но во всяком случае и не философ.
— Ну да. Ты не бродишь с постным видом, размышляя над несправедливостью, коррупцией и невзгодами. Ты принимаешь мир таким, каков он есть, и живешь в нем, не задумываясь над причиной. Верно?
Хэн поразмыслил и неохотно кивнул.
— Наверное… может быть, давным-давно я тоже воображал себя этаким героем, который исправляет вселенское зло и драит крупнозернистой наждачкой дюзы плохим парням, но… — он криво усмехнулся, — но я еще сопли не научился вытирать, а подобные бредни выбили из моей головы. Когда живешь по законам Гарриса Шрайка, очень быстро усваиваешь простой и непреложный факт. Никто не будет за тобой присматривать, это — твоя единоличная забота. Высунешься ради кого-то другого, вот тут башку и снесут начисто.
— А как же Дьюланна?
— Так и знал, что ты на нее повернешь. — Хэн машинально взъерошил волосы на макушке и поморщился. — Дьюланна была другая. Ну да, да, она заботилась обо мне, но она — единственная, Бриа. Единственная, кого вообще интересовало, жив я или умер. Поневоле заделаешься прагматиком.
— Разумеется, — согласилась девушка— Это естественно.
— Не обо мне речь, между прочим! Ты говорила, что паломники все как на подбор идеалисты. Ты тоже?
Бриа кивнула.
— По-моему, да. Всю свою жизнь я хотела большего, лучшего… Например, мечтала сделать Галактику чище, раз уж я в ней живу. Обнаружив илезианскую колонию, я действительно решила, что их вера — именно то, что мне нужно. Что, поверив и сохранив веру, я сумею изменить вселенную. — Она пожала плечами. — Очевидно, я выбрала не ту религию.
— Во-во. Но ведь можно верить во что-нибудь другое. Может быть, эта твоя вселенская любовь где-нибудь да существует. Может быть, всего-то и нужно, что отделить ложь от правды.
Бриа встала и, наклонившись, поцеловала Хэна, словно ребенка, в кудлатую макушку.
— Одну правду я знаю, — сказала девушка вскочившему на ноги Соло. — Ты — настоящий. Ты — самый реальный из всех моих знакомых и вообще из всех, кого я когда-либо встречала. Самый живой.
Они поцеловались. Бриа положила голову Хэну на плечо; так они и стояли в молчании, не желая отодвигаться друг от друга. В конце концов Хэн произнес:
— Дьюланна как-то рассказывала, во что она сама верит. Она называла ее силой жизни и утверждала, будто эта штука распределяется между всеми живыми существами и неживыми тоже. Дьюланна в нее верила. Клялась, что эта самая сила существует на самом деле.
— Может быть, я все перепутала? — улыбнулась Бриа. — Наверное, нужно было устроить паломничество на Кашиик.
— Точно! Как-нибудь смотаемся туда при случае. Я бы хотел увидеть эту планету. Дьюланна говорила, что там очень красиво. А живут они там на деревьях.