Он не был похож на плохого парня. Агент был средних лет, может быть, на несколько лет старше нее, с широким открытым лицом, песочными, почти цвета корицы волосами и светло-голубыми глазами, напоминавшими ей глаза Скиппера.

Он продолжал оглядываться, как будто хотел что-то сказать, но потом передумывал и отводил взгляд.

Ей хотелось заверить его, что все будет хорошо, но так как она понятия не имела, будет ли все хорошо, то ничего не говорила. Все это было сплошным безумием, не укладывающимся в голове. Все произошло так быстро! Она курила сигарету, а в следующую минуту уже кралась по парковке с пистолетом в руке.

До вчерашнего дня она даже не прикасалась к оружию. Теперь, за несколько дней, она направила его на двух разных людей в двух разных ситуациях.

Она хотела извиниться, объяснить ему, почему она сделала то, что сделала, но каждый раз, глядя на Грейс, понимала, что это разозлит ее, поэтому ничего не говорила, чувствуя себя ужасно из-за того, как ему, должно быть, некомфортно.

Агент снова оглянулся с беспокойством на лице, и Хэдли поняла, что плачет. Слезы текли по ее лицу. Смущенная, она вытерла их и отвернулась, чтобы он ее не видел. Он наклонился вперед к сиденью, приблизившись к Грейс.

– Грейс? – позвал он.

Грейс проигнорировала его. Он пробрался вперед еще на дюйм и позвал еще раз:

– Грейс?

Машина остановилась так резко, что все полетели вперед. Ремни безопасности удержали тех, кто был пристегнут, а агент с грохотом врезался в консоль.

– Грейс! – огрызнулась Хэдли, помогая ему вернуться на свое место.

Грейс бросила на нее взгляд в зеркало и вернула ногу на педаль газа. Агент больше не заговаривал. Он сидел с опущенной головой и сгорбленными плечами, левое его плечо было наклонено ниже, чем правое.

Когда они проехали еще почти час, Хэдли спросила:

– Грейс, у тебя есть план?

Солнце уже взошло, детям скоро нужно будет поесть, и всем им нужно сходить в туалет.

– Я ищу знак, – рассеянно отозвалась Грейс.

Хэдли сглотнула, не понимая, что это может значить. Божий знак? Знак из загробного мира? Хэдли задалась вопросом, не потеряла ли Грейс рассудок, не довел ли стресс ее до такой крайности, что теперь она вверяет их судьбу в руки Всемогущего.

– Вот, – скомандовала Грейс через несколько минут, резко свернув с шоссе на узкую грунтовую дорогу, уходящую прямо в пустыню.

Табличка, которую они проехали, гласила: