В памфлете говорилось, что Гарет сошел с ума из-за полученных в голову ран, и поэтому теперь набрасывался на людей, был подвержен неконтролируемым вспышкам гнева и рассказывал об ужасных видениях, преследовавших его.

Тристан задумался. Неужели Гарет посчитает, что именно он, его кузен, повинен в этих абсурдных обвинениях?

Но ведь только враг был способен на подобную клевету, не так ли? У Гарета не было врагов. Если, конечно, не считать его, Тристана…

Отринув невеселые мысли, он пристально взглянул на поверенного.

– Герцог Колтон не более безумен, чем мы с вами. Он много страдал, и ему понадобится время, чтобы освоиться с нынешним положением.

– Не уверен… – в задумчивости пробормотал Гриффитс. – И знаете, если в этом есть хоть доля истины, то его безумие может стать основанием для апелляции.

– Конечно, – кивнул Тристан.

Гэри все-таки поймал утку и теперь, широко улыбаясь, бежал к отцу со своей добычей, отчаянно хлопавшей крыльями.

– Немедленно отпусти бедняжку! – крикнул Тристан.

Гэри насупился, но все же подчинился. Утка с оскорбленным видом взъерошила перья и полетела. Однако почти тотчас же плюхнулась в мутные воды Серпентайна.

«Но кто замыслил это?.. И почему?» – размышлял Тристан. Следовало, наверное, поговорить с Дженнингсом. Может, он сумеет найти источник сплетен? Пусть все это не имело отношения к ним с Софи, все равно подобные вещи омерзительны!

– Говорят также, что герцог не только склонен к насилию, но и дурно обращается с несчастной герцогиней, – шепотом добавил Гриффитс.

Тристан насторожился:

– Где вы слышали это?

– В своем клубе. Мой знакомый услышал, как сплетничали его слуги. И выяснилось, что они слышали это от слуги герцога.

Тристан снова задумался. Вся прислуга в доме Гарета была чрезвычайно осмотрительна, и никто из слуг никогда не сплетничал – Тристан точно это знал, так как сам их нанимал. Покачав головой, он пробормотал:

– Очень интересно…

– Значит, вы не считаете, что в этих историях есть доля истины?

– Разумеется, не считаю, – проворчал Тристан. Но при воспоминании о полных ярости глазах кузена в ту первую ночь ему вдруг стало не по себе.

И если Гарет каким-то образом причинит зло Софи…