— Эрнст говорит, что нет смысла ждать. Мы слишком долго медлили. Мы ожидали, что его назначат в приход святого Клиссолда, потому что тамошний викарий очень стар, но он все еще живет и проживет, вероятно, не один год.

— Это замечательно, и я считаю, что вы пришли к правильному решению. Надеюсь, вы будете счастливы.

— Мы будем очень бедны. Папа ничего не сможет дать нам, и мне надо еще объявить об этом маме.

— Не позволяй ей помешать тебе.

— Меня теперь ничто не остановит. Из-за того что мы обеднели, я научилась хозяйничать и многое делать самостоятельно…

— Уверена, что у тебя все будет хорошо, Мириам. А когда свадьба?

— В конце августа. Эрнст говорит, лучше сделать оглашение теперь же, чтобы никто нам не помешал. На территории церкви есть небольшой коттедж, где Эрнст живет один. Но там хватит места и для двоих.

Я была рада ее решению, оно удивительно изменило ее. Естественно, что бабушка рассердилась и скептически отнеслась к будущему событию. Она говорила о людях, которые собираются жить, как церковные мыши, питаясь крошками с барского стола. Я же утверждала, что она неправильно цитирует Библию, где говорится, что вовсе не мыши питались этими крошками.

— Ты стала невозможной, Джессика, — говорила она мне. — Не знаю, до чего мы дойдем. Все было совсем по-другому, когда люди серьезно относились к своим обязанностям. Вероятно, у нас не было тогда глупых старых дев, которые делают из себя посмешище в безумном стремлении выйти за кого угодно замуж, пока не поздно.

Мириам была оскорблена, но молчала. Она повторяла слова Эрнста, что она не только бабушкина дочь, но и его будущая жена.

Я была в восторге. Мы часто разговаривали с ней и подружились больше, чем когда-либо. Я считала, что она поступает правильно, восставая против тирании своей матери, и была уверена, что она будет счастлива.

— Что же будет здесь, когда я покину этот дом, — иногда спрашивала Мириам. — Что будет с тобой, Джессика?

— О чем ты говоришь?

— Ты очень часто бываешь в Оукланд Холле. Иногда мне страшно за тебя, ведь то же было и с твоей матерью.

— Мне нравится проводить там время. А почему бы и нет? Ты, должно быть, заметила, что жизнь не очень весела в Дауэр Хаузе.

— Ее горе началось там.

— У меня все будет иначе. Перестань беспокоиться, Мириам. Думай о своем будущем. Я знаю, ты будешь счастлива.

— Я постараюсь, — вызывающе сказала она, как будто отвечая своей матери.

Мириам вышла замуж, как она и сказала, в конце августа. Бабушка присутствовала на свадьбе только потому, что ее отсутствие было бы неприлично. Для нее это была единственно важная причина. Я была подружкой невесты. Это была скромная церемония, как сотни раз подчеркивала бабушка, из-за стесненных обстоятельств в нашей семье не было свадебного застолья.

— Что там праздновать? Только глупость старой девы, — возмущалась бабушка.