– Да-да. Неужели до тебя не дошло, насколько ценен этот экстремофил для известного круга людей?

– Нам нужно доставить его в УПРБ.

– Нет, план изменился. Собственно говоря, он с самого начала был таким. Мы… вернее, я доставлю «лунное молоко» своим друзьям, которые уже депонировали половину причитающихся мне денег. Ты когда-нибудь видела банковскую выписку на сумму в пять миллионов долларов? Фантастика! Когда я отдам им материал, они перечислят остальное.

Халли не верила своим ушам. Два года изо дня в день она работала бок о бок с этим человеком. Когда ее уволили, он разве что не рыдал. Один из милейших людей из всех, с кем ей доводилось иметь дело. В течение всей этой экспедиции он проявлял стойкость, доброту, готовность прийти на помощь.

А теперь…

Конечно, такое возможно. Постоянное невезение может завести куда угодно.

И все же Эл Канер не злобный психопат. Халли знала, что в нем живут ангелы. И с ними можно договориться.

– Эл, ты не можешь так поступить. Подумай, что ты говоришь!

– Я думал, Халли. Поверь. Очень долго думал. Знаешь, сколько я уже пашу на правительство?

– Двадцать лет, насколько я помню.

– Точнее, девятнадцать, идет двадцатый. А знаешь, сколько я зарабатываю?

– Откуда мне знать?

– Восемьдесят семь тысяч четыреста семьдесят шесть долларов в год.

– Я говорю не о деньгах.

– А я – о них. В «Мерк»[43] биолог с трехлетним стажем зарабатывает больше.

Голова и тело Халли болели, мысли путались, однако ей во что бы ни стало требовалось сосредоточиться. Найти способ убедить его.

– Для таких людей, как мы, Эл, деньги – не главное. Главное – наука. Мы должны помогать нуждающимся.

– Наука, ага!.. Прости, но должен заметить, что этими чудесными мыслями утешаться гораздо проще на четвертом десятке, чем на шестом. Честное слово, Халли, в твоем возрасте я тоже толкал такие речи.

– Я знаю, ты не изменился. Слишком много времени мы провели вместе, чтобы я тебе не доверяла.

Канер глубоко вздохнул, а когда заговорил, в его голосе слышалась боль: