— Я знаю, что ты способен заставить Говарта подчиниться так, чтобы это не выглядело выпадом против твоего дяди. Я не верю, что ты боишься Говарта. Если бы боялся, то никогда не поставил бы меня против него на ринге. Если ты боишься…
— Достаточно, — сказал Лорен.
Дэмиен сжал челюсти.
— Чем дольше это будет продолжаться, тем сложнее тебе будет восстанавливать репутацию перед людьми твоего дяди. Они уже говорят о тебе, как о…
— Я сказал, достаточно, — повторил Лорен.
Дэмиен замолчал. Это потребовало больших усилий. Лорен, нахмурившись, внимательно смотрел на него.
— Почему ты даешь мне хорошие советы? — Спросил Лорен.
Разве не за этим ты взял меня с собой? Вместо того, чтобы произнести это вслух, Дэмиен спросил:
— Почему ты ни к одному из них не прислушиваешься?
— Говарт — Капитан, и он разрешил все вопросы к моему удовлетворению, — сказал Лорен. Но складка между бровей не разгладилась, и глаза были непроницаемы, словно его внимание было сосредоточено где-то внутри. — У меня есть дела, которыми нужно заняться снаружи. Сегодня вечером мне не потребуются твои услуги. У тебя есть мое разрешение уйти.
Дэмиен смотрел вслед Лорену и только частью разума испытывал желание швырнуть что-нибудь. Теперь он знал, что Лорен никогда не действует поспешно, но всегда уходит и дает себе время и место, чтобы в одиночестве подумать. Сейчас пришло время отступить и надеяться.
Глава 3
Дэмиен уснул не сразу, хотя у него было более роскошное спальное место, чем у любого солдата в лагере. Рабский тюфяк был мягок от подушек, а кожи касался шелк.
Он не спал, когда Лорен вернулся, поэтому приподнялся, не уверенный, потребуется ли он. Лорен проигнорировал его. По ночам, когда их беседы заканчивались, Лорен обыкновенно обращал на него внимания не больше, чем на мебель. В эту ночь Лорен сел за стол и при свете свечи написал официальное письмо. Закончив, он сложил и затем запечатал его красным воском, приложив сверху кольцо с печатью, которое он не надевал на палец, но носил в кармане.
После этого Лорен некоторое время просто сидел. На его лице было то же выражение внутренней сосредоточенности, которое уже появлялось на нем ранее этой ночью. Наконец Лорен поднялся, кончиками пальцев затушил свечу и в затененном полусвете жаровен приготовился ко сну.
Утро началось довольно хорошо.
Дэмиен поднялся и занялся своими обязанностями. Костры были потушены, палатки сложены и погружены в повозки, и люди начали сами готовиться к отъезду. Письмо, которое Лорен написал ночью, отправилось на восток вместе с лошадью и всадником.
Слышавшиеся кругом колкости были добродушными, никто не был брошен в грязь, и это было лучшим, на что можно надеяться с этим отрядом, думал Дэмиен, пока подготавливал свое седло.
Краем глаза он заметил Лорена, светловолосого и одетого в одежду для верховой езды. Не только он обратил на Лорена внимание. В сторону Принца повернулась не одна голова, и собралось несколько человек. Перед Лореном шли Лазар и Аймерик. Почувствовав легкий укол безымянной тревоги, Дэмиен положил седло, над которым работал, и пошел к собравшимся.
Аймерик, у которого все было написано на лице, смотрел на Лорена с нескрываемым обожанием и полным смирением. Было ясно, что он мучился из-за того, что его опрометчивость была доведена до сведения его Принца. Выражение лица Лазара было труднее прочитать.