Двое ушли вместе, оставив Дэмиена с Аймериком.

— Он ненавидит тебя, — радостно заметил Аймерик.

В конце дня после поездки Йорд нашел Дэмиена.

Дэмиену нравился Йорд. Ему нравился его прагматизм и чувство ответственности, которое он испытывал за своих людей. Из какого бы неприметного положения Йорд ни поднялся, в нем были задатки прекрасного лидера. Даже с дополнительными обязанностями, которые лежали на его плечах, Йорд все равно успевал со всем справляться.

— Я хочу, чтобы ты знал, — сказал Йорд, — когда я позвал тебя присоединиться к нам этим утром, это было не для того, чтобы дать Орланту шанс…

— Я это знаю, — ответил Дэмиен.

Йорд медленно кивнул.

— В любое время, когда захочешь потренироваться, для меня будет честью смахнуться с тобой в паре раундов. Я намного лучше Орланта.

— Это я тоже знаю, — сказал Дэмиен.

В ответ он получил нечто самое близкое к улыбке Йорда.

— Ты не был так хорош, когда дрался с Говартом.

— Когда я дрался с Говартом, — сказал Дэмиен, — мои легкие были наполнены чалисом.

Еще один медленный кивок.

— Не знаю, как у вас в Акиэлосе, — ответил Йорд, — но… не стоит принимать это перед боем. Замедляет реакцию. Истощает силы. Просто небольшой дружеский совет.

— Спасибо, — сказал Дэмиен после растянувшейся паузы.

Это случилось снова по вине Лазара и Аймерика. Была третья ночь езды, и они расположились лагерем в имении Бальё, разрушенном местечке с причудливым названием. Внутренние комнаты были настолько плохи, что люди предпочли остаться в казармах, и даже Лорен остался в своем изящном шатре, не желая проводить ночь внутри; но было несколько домашних слуг в помощь, и имение было частью линии подкрепления, что давало людям возможность пополнить запасы.

Как бы ни начался бой, когда все услышали шум, Аймерик уже лежал на земле, а Лазар стоял над ним. Сейчас Аймерик был в грязи, но не был ранен. Неудачей стало то, что вмешался именно Говарт, рывком поставив Аймерика на ноги и затем наотмашь ударив его по лицу за развязывание драки. Говарт был одним из первых, кто пришел, но к тому времени, как Аймерик начал подниматься на ноги, ощупывая челюсть, собиралась толпа, привлеченная шумом.

Неудачей стало то, что к позднему вечеру вся дневная работа в лагере была выполнена, дав людям свободное время, чтобы столпиться.

Йорду пришлось силой сдерживать Орланта, и Говарт не помог, сказав ему держать своих людей в строю. Аймерик здесь не получит особого обращения, сказал Говарт, и, если кто-нибудь вздумает мстить Лазару, будет публично наказан. Ярость разлилась среди людей, как масло, поджигающее пламя, и если бы Лазар сделал хоть одно агрессивное движение, то это пламя разгорелось бы; но он отступил на два шага назад, и у него хватило чуткости — или сообразительности — выглядеть озабоченным словами Говарта, а не довольным.

Йорду каким-то образом удалось сдержать беспокойство, но, когда люди разошлись, он, полностью нарушив субординацию, направился прямо в шатер Лорена.