Ник разозлился внезапно и сильно. На жадных до взяток санитарок и медсестер, на задерганных врачей, воняющих дешевым табаком, на систему, год за годом выживающую из профессии лучших, чтобы освободить место посредственностям. А следом — на наркоторговцев.

Их не должно быть. И Ник решил сделать так, чтобы их не было. Вместе с решением приятное умиротворение окутало его.

Зазвонил телефон, незнакомый номер. Ник рявкнул в трубку:

— Слушаю!

— Никита Викторович, — проговорили приглушенным голосом рафинированного интеллигента. — Это Стас Кониченко, я… В общем, вы зря уволились, вы говорили, что, если мы захотим вас увидеть…

Надо же. Конь.

— Стас, сейчас не самое лучшее время. У меня брат в больнице — это раз. Два — новая работа, три — надо наказать уродов, которые сажают детей на иглу.

— Наказать? Так это мы с радостью! Куда подъезжать?

Ник улыбнулся правой половиной рта, представив, как Конь рвется в бой и бьет копытом.

— Так куда подъезжать?

— Стас, драки, скорее всего, не будет.

— Но ведь вероятность есть? — с надеждой уточнил Конь.

Ник мысленно прикинул, сколько ему добираться домой, и назначил ребятам время и место.

От метро «Парк Победы» Ник шел вдоль Кутузовского проспекта к Панораме.

Ползли в несколько рядов автомобили, горели фонари, мерцала реклама. В морозном воздухе удушливым облаком висел смог. Плитка, которой несколько лет назад выложили тротуар, обледенела, и ее еще отполировали снегоуборочной машиной. Ник шел осторожно, боясь поскользнуться.

Давно стемнело, сыпала мелкая крупа, он нарочно не надевал шапку — надеялся остыть. В сквере у Бородинской панорамы на лавочках сидела стайка ребят, над ними возвышался Конь. Бродил взад-вперед и разминал суставы, предчувствуя скорую драку.

Ника заметили, знакомые и незнакомые студенты повернулись, чтобы поприветствовать героя.

— Привет, — уронил он и принялся пожимать руки.

Семеро парней, включая Коня. «Волк и семеро козлят», — сыронизировал Ник и сунул в зубы сигарету. Он злился сам на себя: зачем мальчишек вызвал? Они тут совершенно ни при чем.

— Ну, чё, идем? — спросил Конь, хрустнув шеей.