Ну, как говорится, у меня больше нет никаких вариантов. Тюрьма не прельщает, любимый человек бросил…
— Почту за честь, ваше величество.
Рандор удовлетворенно хмыкнул, и мы подошли к порталу.
— Королевский дворец Тенариса, пожалуйста.
И мы вошли в портал.
Глава 20
Наверное, я пожалела о своем решении, едва мои туфли ступили на землю Тенариса, но не подала и виду. Да, это не моя родина. Да, я вряд ли когда-нибудь ее полюблю. Да, я буду здесь не жить, а погибать… Но Эбертон для меня закрыт раз и навсегда, в этом его высочество прав.
Интересно, что обещал его величество Рандор другу своего младшего брата?..
Дворец Тенариса поразил меня своей помпезностью. Позолотой сверкали даже канделябры в коридоре, в который мы вышли, минуя комнату с порталом. Слуги кланялись так низко, что я искренне боялась за их позвоночник.
Его величество проводил меня в небольшое уютное помещение, уставленное обитыми золотистой парчой диванами и столиками из искусственного полупрозрачного камня, внутри которых был спрятан магический светильник. Темно-синие стены с платиновыми нитями, парчовые шторы… Его величество знал толк в роскоши.
Но как же это раздражало!
Мы чопорно присели на один из диванов, и я не знала, куда деть руки.
— Чай, кофе или…
— Чай, — коротко сказала я, понимая, что попала в ловушку. Может быть, тюрьма Эбертона — это не самое страшное.
Рандор щелкнул пальцами, и на столике, вокруг которого мы расположились, немедленно появились чайник, чашки и самые ароматные пирожные, которые я когда-либо видела. Только вот кусок в горло не лез.
Я едва ли не залпом выпила обжигающий напиток и закашлялась. Его величество, подавшись вперед, дружески похлопал меня по спине, отчего тысяча молний прошила мое тело, отчего я закашлялась еще сильнее. Рандор вздрогнул, а затем протянул мне на ладони копию того самого бантика, который лежал в моем кармане.
— Возьми, это твое. Магия фей всегда вводила меня в ступор магия фей. Но я уважаю ее, она нас соединила, не правда ли?
Неправда! Нас ничто соединить не может, ваше величество!
Рандар откинулся на мягкую спинку дивана и облокотился на его спинку.
— Ты меня боишься, Эмелина?