Полноценная анонимность при соблюдении требований к безопасности создаётся при использовании VPN – анонимайзеров, это браузеры, которые автоматически изменяют местоположение человека. Наиболее часто используемым браузером на сегодня является Тор. После запуска «ботов» на работу «мульт» может внедряться в группы людей и там вести с ними беседы, по такому же принципу запрещенная в РФ организация ИГИЛ вербовала потенциальных террористов в свои ряды. Особенность сетей в том, что они проникают в личную жизнь независимо от нашего желания. Могут работать сотни и тысячи сайтов, вещающие один и тот же лейтмотив: «Посмотрите, как у нас хорошо, и на какой свалке вы живёте». И люди начинают этому верить, а наиболее активные собираться в протестные акции.
В особенностях сетевой геополитике важно донести информацию, побудить к действию и сформировать нужное противнику мировоззрение. При этом влияние не всегда может быть отрицательным, не стоит забывать, что здесь конкурируют между собой разные по целям группы, которые с одной стороны защищают своё государство и отражают сетевые атаки, в то время как другая сторона стремится расшатать его положение. Таким образом, мы коснулись сетевых информационных технологий. Но также существуют и другие. Сеть – это не только новостные передачи и развлекательные проекты, но и платформа для финансовых платежей, удобное место для хранения и передачи данных. Отсюда вытекает ещё ряд аспектов – хакерские атаки, взлом для похищения секретных данных, шпионаж через сбор данных и прослушивание человека в режиме реального времени, ddos-атаки для перегрузки и нарушения работы государственных и частных информационных систем. Всё это входит в комплексные меры сетевых технологий, используемых в гибридной геополитической войне.
2)
Это последний из вариантов ведения геополитической борьбы, когда действия государства либо не оправдали себя, и приходится применять последние меры, либо подготовили почву для рискованного реванша. Технологии военного геополитического противостояния далеко не всегда означают новую мировую войну и ядерный конец света, всё делает в ином формате.
«Горячую стадию» можно разделить на несколько типов. По локальности это может быть соответственно конфликт регионального значения (В рамках одного государства, например подавления восстания в Чечни), межрегионального (2 и более государств, например, военные действия в Сирии) и континентального (в конфликте задействованы несколько цивилизаций).
Наибольшим по территориальному значению является общемировой конфликт (Вторая Мировая). Для современной геополитики наиболее актуальный технологии военной провокации. Провокации не всегда рассчитаны на захват чужих территорий (преподносятся наоборот) и носят во многом политический характер. Целями провокации может являться стремление к дестабилизации внутренней обстановке государства, к привлечению внимания, изнурением противника мелкими стычками, обострение мировой остановки.
Так вторжение Грузии в Абхазию преподносилось как защита от российской агрессии, которая якобы первая начала боевые действия. Понятно, что Грузия не могла рассчитывать на территориальные приобретения, но миссию она свою выполнила. С указки США Саакашвили создал новые предпосылки для вступления Грузии в НАТО, и пусть по уставным бумагам государство с территориальными проблемами не может быть принято, был реализован важный шаг по отторжению от российского влияния и представление России в образе врага.
Эта война не только обострила обстановку на самом Кавказе, она принесла много жертв и негативно сказалась на экономики. При этом противоположная враждебная сторона в лице США не пострадала никак, ибо только спонсировала действия Грузии и продавала своё вооружение. А геополитический соперник в лице России «удачно» поссорился с соседним государством, которое имело возможность в будущем пойти на дальнейшую интеграцию с Россией и взаимное усиление, а в результате проиграли обе воюющие стороны, но только не США.
Если обратиться к недавним событиям, то типичный пример провокационных технологий был задействован в ноябре 2018 на Украине, когда катера украинского ВМФ по приказу Порошенко двинулись к Керченскому проливу, пересекая границу и угрожая вернуть под свой контроль это пространство, разрушив мост. Соответственно любые действия России стали расцениваться как ещё одна агрессия против «мирной передислокации» украинских судов, что снова привлекает внимание Совета Европы, даёт возможность получить новые кредиты и бесплатное американское оружие.
Более масштабные военные конфликты в современном мире разгораются за контроль над
1)
государством (как и в Холодной войне, но без идеологической подоплёки),
2)
2) богатыми месторождениями (нефть, газ).
Когда НАТО вторгалось в Югославию, чтобы «прекратить» гражданскую войну, конечной целью всё равно являлась дальнейшая дестабилизация и развал государства. В результате это сделать удалось, и сегодня практически все республики бывшей Югославии, кроме разве что Сербии, уже присоединились к Североатлантическому альянсу. Причём это вступление можно сравнить с работой подневольных негров в тех же США: не сделаешь работу – хозяин «стукнет» по башке. Так и здесь, не вступишь добровольно, потеряешь своё кресло президента раз и на всегда.
Что касается второго случая, то можно привести в пример вторжение в Ирак, который стал представлять не только угрозу, но также имел богатые месторождение, с контролем над которыми американские компании могли зарабатывать такие же сверхприбыли, как и в Саудовской Аравии. Но здесь ситуация обернулась не столько в их пользу, сколько в пользу европейских компаний, победителей в конкурсе на разработку месторождений. Нефть далеко не всегда является целью, для геополитического игрока в первую очередь стоит задача свергнуть соперничающее правительство в данном регионе. Однако наличие определенного ресурса тоже является неплохой мотивационной базой. В этом же заинтересован и крупный капитал.
Сущность же технологий военного конфликта включает с себя ряд особенностей:
– финансирование боевиков
– привлечение иностранных наёмников