Почти все магазины в автоматах были пусты, он нашёл лишь один полностью заполненный патронами в подсумке у одного из трупов, из остальных магазинов он смог наскрести лишь десяток патронов. Выбрав наиболее не заляпанный кровью автомат АК -74, Виталий снарядил его полным магазином, перевёл стрельбу на одиночную стрельбу, сразу почувствовал себя намного лучше. Теперь у него было оружие куда серьёзнее пистолета.

Сразу пройти к входной двери в казарму оказалось затруднительно, свита батюшки, расположилась около неё, взяв её в полукруг. Протискиваться среди тех, кто может убить его, за то, что он не такой как они, а затем съесть как-то не хотелось, несмотря на их лояльное в последнее время к нему поведение. Приглядевшись, Виталий нашёл небольшую лазейку, тем более она располагалась в непосредственной близости к силуэту в рясе, а он в последнее время стал доверять своему ангелу-хранителю, который не раз спасал ему жизнь от себе подобных.

Положив пистолет в карман куртки, Виталий добрался до входной двери, держа автомат наготове. Так торопился уехать подальше от избушки, что забыл взять кобуру-оперативку, да и библия, что до сих пор лежала за пазухой, мешала бы расположенному под мышкой пистолету. Виталий потянул на себя дверь. Дверь не поддалась, покрутив ручку вверх-вниз, он понял, что она закрыта, а так как замочной скважины не имелось, то закрыта изнутри.

Появилась надежда, что внутри могли остаться нормальные люди. Закрыться, повернуть ключ или задвинуть засов, мог только человек, обладающий разумом, оставшимся таким же, как у Виталия. То, что стало с людьми повсеместно, говорило о том, что они утратили свой рассудок, стали сумасшедшими, желтолицыми.

Немного опасаясь своих действий, Виталий всё же решился и постучал в дверь, при этом не забыл отойти в сторону, вдруг кто-то с испугу начнёт стрелять изнутри в дверь, а пуля автомата Калашников вполне может пробить её. Подождав немного и не услышав никаких звуков, повторил стук, но теперь более настойчиво и уже кулаком. Осторожно, стараясь особо не высовываться, приблизил своё лицо к двери, крикнул:

- Эй! Есть кто?!

Позади, послышалось шорканье по асфальту, он повернулся и, к своему ужасу, увидел, как многие из тех желтолицых, что стояли у него за спиной, начали подёргиваться, выходя из состояния, в котором они могли подчиняться батюшке. Прикрыв рот свободной ладонью, Виталий вскинул автомат, чтобы в случае нападения сумасшедших начать стрелять в тех, кто, полностью выйдя из-под контроля священника, броситься на него. Заодно ещё раз уяснил для себя, что человеческий голос для этих тварей как приглашение к обеду. Теперь для него это будет наукой, лишь бы сейчас они успокоились, стали опять послушными.

В голову, прямо в макушку, что-то ударилось. От неожиданности Виталий испугался и отскочил от кирпичной стены. Сверху послышался громкий и вполне человеческий свист. Подняв голову вверх, он увидел, как на него с крыши, смотрит розовощёкий парень. Глаза парня были расширены, а на лице читался ужас. Он перевёл взгляд на толпу сумасшедших, стоящих полукругом около двери, в непосредственной близости к Виталию. Затем приложил к губам свой указательный палец и показал жестом руки, чтобы Виталий обошёл здание с другой стороны, затем свистнул кому-то находящемуся наверху и скрылся за бортиком крыши.

Повернувшись к желтолицым, Виталий, к своему удивлению, заметил, что группа, прибывшая с ним в эту воинскую часть, стоит спокойно, не реагируя на звуки свиста, раздающегося сверху. Данный факт он отложил у себя в голове, после опять аккуратно протиснулся среди сумасшедших и направился туда, куда указал молодой парень с крыши казармы.

Обойдя двухэтажное здание, находясь постоянно под безразличным взглядом, но при этом пристальным вниманием группы сумасшедших, которые следовали за ним по пятам, Виталий зашёл к зданию с противоположной стороны. Свист сверху направил его в правильном направлении, пришлось перепрыгнуть через низкий кустарник, пройтись по газону. С обратной стороны казармы входных дверей не было, имелись лишь зарешеченные окна, расположенные на высоте не менее двух с половиной метров.

Вниз полетела верёвка, больше похожая на канат, настолько она была толстая. Из-за бортика крыши появилось два человеческих лица, которые тут же изменились, увидев следующую за Виталием свиту из желтолицых, стали удивлёнными и испуганными. Как только солдаты заметили почти сотню сумасшедших, как один из них потянул канат обратно наверх, другой вскинул такой же автомат, что находился у Виталия в руках, приготовившись к стрельбе.

Спасение в виде толстой верёвки стремительно поползло вверх. Виталий, помня, как желтолицые реагируют на человеческий голос, поднял свободную руку от автомата с раскрытой ладонью над головой, громко свистнул, он хорошо это умел ещё с детства. Сразу же повернулся назад посмотреть на реакцию толпы за ним. Дергающихся экземпляров среди них он не обнаружил, поняв какое он только что сделал для себя открытие, повернулся опять к парням на крыше и, сделав вопросительный жест ладонью, попытался с помощью свиста создать вопросительную интонацию. Выглядело это со стороны смешно, но в нынешних реалиях всем плевать, смеяться больше некому.

Канат замер на половине пути, молодые люди на крыше оценили его действия. В ответ послышался такой же вопросительный свист с указанием рукой на желтолицых у него за спиной. Безразлично махнув рукой в сторону толпы позади, Виталий свистнул более требовательно и показал рукой жест, пытаясь про себя сказать «Не гони, давай верёвку обратно, поднимусь, объясню». Наверху какое-то время обдумывали его предложение, затем канат опять пополз вниз.

Карабкаться по канату Виталию не пришлось, да и сил бы вряд ли хватило. Забраться на второй этаж, силою лишь своих рук и кистей, такое под силу разве что спортсмену или физически развитому человеку. Виталий к таким не относился, даже в былые времена молодости, всегда был штабной крысой, что уж говорить о нынешней физической форме и постоянных запоях. Ему пришлось лишь крепко ухватиться за толстую верёвку двумя руками, как его буквально в считанные секунды подняли наверх двое сильных молодых парней. Но даже эта минута физического напряжения выжало из Виталия всё, пришлось минут десять приходить в себя, чтобы привести дыхание в норму, а боль в мышцах рук, спины и живота не перестала приносить дискомфорт.

Двое молодых солдат несмотря на то, что выглядели крепкими, тоже запыхались и сидели рядом на рубероиде крыши восстанавливали дыхание.

- Ты откуда такой нарисовался? – первым задал вопрос розовощёкий парень, которого Виталий увидел первым.

Бывших офицеров не бывает, поэтому столь фамильярное обращение солдата, да ещё, наверное, срочника к полковнику вооружённых сил РФ, Виталия задело. Он представился, сообщив воинское звание, должность, умолчав лишь одно, что он давно в отставке, проще говоря, на пенсии. Сообщив это таким тоном, чтобы ни у кого не возникало сомнения, что перед ними офицер, и не просто какой-нибудь там лейтенантик, а самый что ни на есть полковник из штаба центрального военного округа, куда входит и Саратовская область. Далее он хотел сказать, чтобы солдаты представились ему по форме и доложили о произошедшем, потерях, выживших, но его грубо перебили.

- Да нам насрать кто ты такой! Ты чё, дебил?! Не видишь, что вокруг происходит?! – спросил второй боец, немного помельче розовощёкого, но всё же выглядевший крепким молодым человеком, с чёрными, как смоль, волосами.

Виталий запнулся на полуслове, такого он не ожидал, не привык, чтобы люди в форменном обмундировании вели себя с ним подобным образом.

- Я бы порекомендовал вам… - пытаясь поставить на место чернявенького, начал было говорить Виталий, как мгновенно получил пощёчину.