— Степан, я смотрю у тебя есть свободное время, раз ты отвлекаешь мой персонал от работы? — голос Романа пугал до дрожи в пальчиках.

— Я не то чтобы…

— С завтрашнего дня на тебя ложатся обязанности за уборкой в конюшне, выгул псов теперь тоже совершаешь ты, а также выполняешь всё, что прикажет охрана, — холодный беспринципный голос, и сверкающие превосходством глаза. Роман откинулся на спинку кресла и, склонив голову в бок, обратил свой взор на Лину. — Степан свободен!

Парень быстро удалился из кабинета, оставляя Ангелину наедине с этим тираном. Ей было жалко Стёпу, всё-таки он можно сказать из-за неё пострадал.

— Вы несправедливо наказываете Степана! Он делает много работы, а сегодня был единственный раз…

— Я сам разберусь, что и с кем делать! — резкий раскатистый тембр прервал Лину, мужчина долго и испытывающее смотрел на девушку, будто прикидывая в голове, что можно с ней сделать. Она чувствовала себя загнанной ланью, что не выдержав уточнила:

— Вам что-то нужно?

— Почему ты не надела одежду, что доставили? Я ведь сказал, что ты не горничная, а моя помощница.

— Я не нуждаюсь в ваших подачках. Анфисе покупайте, — получилось дерзко, но было слишком поздно отступать назад. Лина заметила, как в темно синих глазах блеснул огонь надменности.

— Завтра твою одежду горничной выкинут, а твои джинсы и кофту, которые ты так старательно отстирала, после подвального пребывания — уже выкинули, — он усмехнулся, наблюдая за её округлившимися глазами. — У тебя два выбора. Либо ходи в одном нижнем белье, либо наденешь то, что я купил!

— Как же бесит, — пробубнила Лина. — Всегда всё только так, как вы хотите.

— Так будет и дальше! Смотрю ты мои запреты совсем всерьёз не воспринимаешь? Мало было того наказания? — насмешливо спросил Чернышевский, расстегивая рукава рубашки и закатывая их до локтя.

— Что вы… имеете в виду? — Лина не понимала о чём сейчас говорит Роман, а его действия вызвали какой-то озноб во всём теле.

— Я ведь говорил тебе, что заводить знакомства запрещено! — девушка скривилась и посмотрела ненавидящим взглядом на Романа.

— Я человек и мне свойственны знакомства.

— Тебе — это запрещено! — равнодушный холодный тон, пробирал до костей, но Лина упорно принимала этот сжигающий взгляд его глаз и смотрела с напором и настойчивостью.

— Хм, теперь я понимаю, почему Диана так боится людей. Немудрено с таким-то отцом, — хотелось причинить ему боль, пусть не физическую, зато хотя бы душевную. Ангелина очень устала от его вечных приказов и угроз. Пусть она не может сбежать, не может жить как раньше, но и сдаваться не собиралась. Девушка заметила, как на лице мужчины появился явный нескрываемый гнев.

— Да, Лина, а ты умеешь бить посильнее, чем любая стерва, — изрек Роман ухмыльнувшись одними уголками. Лину задели его слова, только потом до неё стало доходить насколько тонкие душевные струны его души она задела. Ведь он доверился и рассказал ей о своей дочери, а сейчас это послужило поводом для удара по больному. Было противно от самой себя

— Я вовсе не это хотела сказать… — пыталась оправдаться девушка, сцепив руки в замок и опустив глаза в пол.

— Иди, Диану скоро нужно уложить, — тихо произнес мужчина, доставая из пачки сигарету и подкуривая её. По нему было видно, что последние её слова, очень сильно засели в его голове, причиняя действительно настоящую боль. Выглядел Роман очень уставшим и выдохнувшимся, он посмотрел на девушку и негромко приказал. — Уходи!