Люди верят. Объяснить им, что происходит на самом деле, уже лет десять как некому.
Ключевые принципы партийного менеджмента в момент второй экономической катастрофы без лишнего флера отражены в закрытой переписке И.В. Сталина с В.М. Молотовым и другими крупными аппаратчиками. В то время вождь имел привычку проводить бархатный сезон на Кавказе, откуда делился соображениями с подчиненными в Москве. Письма изданы в дополнительном 17-м томе его сочинений с предисловием ортодоксального сталиниста Ричарда Косолапова, в советское время они не публиковались[51].
Не прошло и двух лет с отмены твердой валюты, как наблюдательный Сталин обнаруживает признаки торможения и провалов в сфере заготовок и торговли. Ясное дело, он видит за ними вредительство и саботаж. Как со стороны классового врага, так и со стороны партийно-правительственного аппарата. Политика фиксированных цен в условиях расширенной эмиссии опять, как и в 1918–1921 гг., встречает сопротивление экономической среды. Сталин реагирует точно как Ленин в 1918 г.
Из письма Молотову 16 сентября 1926 г.:
«Убийственное впечатление производят
1) Немедля
2) Немедленно
3) Дать циркуляр партийный о том, что эти нарушители являются врагами рабочего класса, и борьба с ними будет беспощадная.
Без таких мер мы проиграем кампанию в угоду
Помимо неподдельной тревоги о судьбах партии и ее директив, стоит обратить внимание на органичное для вождя смешение властных функций. Наркомат торговли обязан «предать суду» — что, вообще-то, сфера ответственности прокуратуры и прочих правоохранительных органов. При этом «мерзавцы» волей Сталина уже назначены преступниками до всякого суда. Типично и возвращение бинарного языка вражды. Ленин в 1918 г. для объяснения провалов хлебозаготовок использует понятие «враги народа», Сталин (пока) — «враги рабочего класса».
Экономическая же суть проста: партия устами вождя требует снижения заготовительных цен в условиях разгоняющейся инфляции. В теории кооперативы — добровольные самоуправляющиеся объединения трудящихся, они должны действовать в экономических интересах своих членов. На практике Сталин ни секунды не сомневается, что они созданы, чтобы подчиняться партийной (то есть его) железной воле. Сдавать свою продукцию по низким ценам. И наоборот, торговать государственными промтоварами (которые потребитель, оценив их качество, не спешит приобретать) по высоким ценам. За снижение розничных цен на госпродукцию «сместить и предать суду».
Монополия во всей красе. К декабрю проявляются экономические результаты.
Из письма Молотову 23 декабря 1926 г.:
«У нас дела идут в общем неплохо:
4) заготовки и экспорт идут недурно;
5) с поступлениями по госбюджету пока плоховато;
6) с червонцем хорошо…».
Хорошо с червонцем — это значит, он потихоньку опять вытесняется пустыми сталинскими бумажками. Советское правительство не сразу обрубило выпуск твердых денег; для международных платежей оно даже продолжало чеканить золотую монету — в том числе по старому царскому шаблону, с профилем Николая II — ей за рубежом как-то больше доверия. Речь пока лишь об аккуратном разведении бумажных дензнаков (для населения, или, на языке классово близких, для лохов) и золота (для зарубежных капиталистов, которых баснями не кормят). Естественно, при строгом запрете конвертации, то есть взаимодействия и обмена между двумя типами денег. Бумага продолжает дешеветь — соблазн легкой эмиссионной прибыли слишком велик. Поскольку обменного курса нет, население не сразу ощущает ухудшающееся качество денежной среды; внутренняя торговля и заготовки по инерции худо-бедно продолжаются. Деревянные рубли с грехом пополам справляются с ролью средства обращения (что большой прогресс в сравнении с периодом 1918–1921 гг.), но функция средства накопления и тем паче инвестирования им уже не по плечу. Госбюджет разницу уже распробовал: поступления идут «плоховато».
Проходит неполных четыре года. Позиции нового вождя заметно укрепились, позиции экономики заметно ослабли, эпистолярная стилистика заметно ужесточилась. В августе 1930 г. Сталин пишет Молотову о борьбе с вредительскими элементами в аппарате Госбанка, по вине которых рушится финансовая и экономическая система (не из-за Сталина же она рушится!):
«…б) обязательно расстрелять десятка два-три вредителей… в том числе десяток кассиров разного рода, в) продолжать по всему СССР операции ОГПУ по изоляции мелкой монеты (серебряной)… Кондратьева, Громана и пару-другую мерзавцев нужно обязательно расстрелять… Нужно обязательно расстрелять всю группу вредителей по мясопродукту, опубликовав об этом в печати»[53].