Я вызывающе выпятила подбородок, когда Чейз прислонился к своему столу, скрестив лодыжки и засунув руки в карманы.

– Мне бы хотелось перезапустить наши фальшивые отношения, – сказал он.

– Жаль, что это не компьютер с операционной системой Windows.

– Будь это так, я бы полностью переформатировал его и откатил бы к данным семимесячной давности, – сказал он, удивив меня. До меня донесся его аромат. Сосна, дерево, мужчина и богатство, которое невозможно купить. Он напоминал солнце. Прекрасное, ослепительное и способное сжечь тебя заживо. А я всего лишь звезда в его созвездии. Маленькая и незначительная, совершенно не различимая невооруженным глазом.

– Ты облажался задолго до того, как я застукала тебя с той девушкой.

Но, даже сказав это, я знала, что это неправда. Во всяком случае, не совсем.

Я демонстрировала неполноценную версию себя – вечную мученицу, желавшую умилостивить его.

А он был эгоистичным, самовлюбленным плейбоем, который относился ко мне небрежно и даже не потрудился узнать меня получше. Но дело в том, что… прежняя Мэдди позволяла ему так с собой обращаться. А та, кем я была сейчас, не собиралась этого делать. Определенно нет.

Мой взгляд переместился с глаз Чейза на его губы, я решила не раскрывать перед ним свои мысли. И задавалась вопросом, почему он не может проявить ко мне хотя бы толику сочувствия, которую я проявила к нему, и оставить меня в покое. Само его существование разрывало меня на части.

– Мэдисон, – прохрипел он.

– Чейз.

Его пальцы скользнули по моей шее, взгляд удерживал меня, проникая сквозь тонкую стену решимости, которую я возвела между нами. Я хотела умереть. Умереть, потому что прикосновения Чейза к моей шее сводили с ума больше, чем полноценные поцелуи и ласки Итана.

– У отца не так много времени, а Джулиан раскроет наш фарс менее чем через неделю, если сейчас мы перестанем видеться.

– Что ты предлагаешь?

– На время мы снова начнем встречаться.

– Нет. – Мой голос эхом отдавался в пустом желудке.

– Почему?

– Потому что я тебя ненавижу.

– Твое тело поведало мне совсем другую историю, когда я наклонился, чтобы поцеловать тебя ранее. – Он хищно приблизился ко мне, его движения были отточенными и плавными. Рукой он крепче вцепился в нежную кожу моей шеи, а живот от волнения сжался, одобряя его прикосновения. Чейз прав. Он олицетворял собой все самое темное и греховное. Невозможно не поддаться ему.

– Мое тело лжет. – Слова ощущались тяжестью на языке.