— Верно, — согласился я. — Но моё тело не до конца готово, чтобы перенять все его навыки.

— Об этом и он говорил, — Жожоба достал из кармана телефон и принялся что-то судорожно там искать. — В общем, Ярослав, завтра приезжай ко мне в десять утра. Будет званый обед с Федей, познакомлю, пообщаешься, может, он что-то полезное тебе скажет.

— А вы?

— А я что? — улыбнулся старик. — В десять быть здесь как штык. В двенадцать самолёт, встретишь его в аэропорту с моим водителем. Пообедаете за мой счёт, пообщаетесь, а дальше дуй по своим делам.

— И это всё? — удивился я. — А как же защита?

— Придёт время, я скажу тебе, когда и куда приходить, если такая ситуация будет, — не отнимаясь от телефона, ответил он. — Можешь взять с собой свою подругу, если хочешь.

Увидел мою реакцию, махнул рукой и вежливо сказал: «А теперь вон отсюда».

То, что Владимир Петрович и малой части про меня не знает, заметно облегчало мой процесс саморазложения. Казалось бы, держишь всё это втайне, а предатель находится там, где его не ждали. Нет, несомненно, Кактус был редкостной сволочью, но уж я никак не ожидал, что тот будет настолько нагло работать на два фронта. И скажите, когда это он всё и везде успевал?

Анна встретила мои слова с недоверием. Не сказал бы, что она испугалась такого деанона, но тем не менее напрочь отказалась куда-либо ездить. Лишь «выдохнула» оттого, что её, возможно, не будут преследовать. Ключевое слово «возможно».

У Жожобы была Анастасия Ветрова, очень сильный дикий, которого я смог обезвредить, а значит, Аня не под прицелом и не в списке «Надо сожрать».

А ещё, Аню именно сегодня понесло на нежности. Она до последнего не соглашалась с тем, чтобы я уходил спать на кухню. Поэтому, слегка толкаясь из-за тесноты одного одеяла, мы расплылись в объятиях и уснули. Дорогу в аэропорт, к слову, я проспал.

Если бы не звонок Владимира Петровича, то я и не встретил бы загадочного девианта со способностями, которым можно позавидовать. Но тем не менее в двенадцать я стоял с плакатом, добродушно переданным мне водителем, на котором было написано: Великий. Стоял в ожидании рейса из другой страны.

А когда увидел человека, от которого пахло смертью, у меня даже сомнений не осталось, что вот он, тот самый девиант, о котором говорил Владимир Петрович. И что было самым занимательным, он был сильнее его. И меня тоже. Я не видел его сердца, хотя чувствовал его превосходство надо мной.

Это же сколько он носителей съел на самом деле, что я настолько сильно ощущаю от него опасность?

Федя, а точнее, Фёдор Сумкин, как он сам и представился, был на вид добродушным со стариком, со вставными золотыми клыками, осанкой спортсмена и улыбкой маньяка. Однако пышные брови, мимические морщинки уж явно никак не говорили о нём, как об опасном убийце.

— Федя Сумкин, — протянул он руку. — А ты?

— Ярослав Волконский, — осторожно протянул руку в ответ. — Наёмник Владимира Петровича Жожобы.

— А что, старый разгильдяй не удосужился встретить своего давнего друга? — искренне удивился он, улыбаясь, отчего он ещё больше стал похож на маньяка. — Совсем страх потерял?

— Видимо, — спокойно ответил я. — Дела и всё такое.

— Ну пошли, мистер «Всё такое», — позволил он себе шутливые интонации. — Показывай мне родину.