Я разогнулся.
- О-о, а я уж думал ты не придешь. Как по приезду в Дальний мы неожиданно расстались, так больше и не встречались! Куда исчез-то?!
- Да, дела тут сворачивал, - ответил он, проходя в комнату.
Мы пожали руки.
- Куда пропал-то? – повторил я вопрос. – У меня ящик твоих сигар так до сих пор и стоит. Уж думал, что самому скуривать придется.
- Да, за ним я и пришел. А еще оплату за работу получить.
- Конечно.
Прохорыч выглядел несколько уставшим. Как сказал потом, он приехал в Артур на поезде и первым же делом пошел ко мне. Я с ним честно расплатился, отдал ему ящик сигар и, пригласив в ресторан, потребовал разговора.
- Ну, говори, куда сбегал?
- Да, понимаешь, какое дело, - начал он объяснять, дожидаясь заказа. – Опять вот переезжаю. Как война началась, так и пропала торговля.
- Куда на этот раз?
- Теперь в столицу. Опять торговать буду, английские колониальные товары возить. Связи в Лондоне есть, так что это дело я легко освою. Эх, Василь Иваныч, не вовремя эта заварушка с японцем приключилась, на месяцок бы попозже. Я бы тогда и дом продать бы смог и вообще. А сейчас бросаю все, только лишь вещи, да непроданный товар вывожу.
- Сразу в Питер перевозишь?
- Нет, переваливаюсь через Верхнеудинск. Там меня жена с детьми дожидаются, там же и вещи все. Как к ним вернусь, так и выдвинемся. Эх, натворил делов японец, не разгрести. В Харбине говорят, на Куропаткина шпион японский напал. Да только его остановили вовремя.
- Гм, не слышал тут ничего такого. А что и вправду напал или так – враки?
- Говорят вправду, да только сам знаешь, как люди любят языком чесать. Там может и не это японец был, а маньчжур, и не напал, а пьяный рядом упал, да не рядом с Куропаткиным, а с каким-нибудь занюханным офицеришкой. Да и вообще, - он недовольно отмахнулся, - не хочу об этом говорить. Тут в народе слухи ходят, что он всю войну японцам проиграет, и никто ему не доверяет. А он с этого злится.
- Отчего же так?
Он неопределенно пожал плечами:
- Слухи….
А я внутренне усмехнулся. Неужели моя болтовня пошла в народ?