Глава 1

- Василь Иваныч, вас просят…, - прозвучал вкрадчивый голос незнакомого флотского офицера. Вид его был серьезен и даже угрюм, брови сведены к переносице, а воспаленные от долгой бессонницы глаза смотрели на меня с сильным укором.

Я находился в морском госпитале. В широком холле возле запыленного высокого окна я сидел на жестком стуле и ждал приглашения. Меня сюда вызвали…, или даже нет – попросили прийти, и я, бросив все свои дела, немедленно примчался. И вот после часового ожидания был приглашен.

- Как он? – спросил я офицера, поднимаясь со стула. Вместе со мной тут находился и мой помощник Мурзин и знаменитый художник Верещагин. Они тоже поднялись со своих мест, вопросительно посмотрели на офицера.

- Не стану скрывать – плохо, - с тяжелым выдохом признался тот, - распорядился, чтобы после вас я позвал священника.

Верещагин охнул, перекрестился. Рванул было в палату, но его остановили:

- Извините, Василий Васильевич, но вам нельзя. Сожалею.

И художник сдулся, вернулся на свое место и повесил голову. И, кажется, беззвучно заплакал.

- Пройдемте, Василий Иванович, пройдемте, - поторопил меня офицер.

И я с тяжелым сердцем вошел в больничную палату.

Макаров, если не считать пары медсестер, в палате находился один. Он был бледен, или даже, скорее, сер лицом – последствия обильной кровопотери. Чудо что он выжил, чудо, что он принял мой подарок и надел на себя мой спасательный жилет и чудо, что его быстро вытащили из ледяной воды. Но что теперь от этого чуда, когда адмирал получил тяжелейшее ранение обеих ног и одну из них врачам пришлось отнять? Какой он теперь после этого адмирал?

- Вы… - слабо прошептал Степан Осипович, повернув голову, - вы…. Все знали….

Не было нужды отвечать на этот вопрос, потому я и не ответил. Присел рядом с ним на табурет, всмотрелся в осунувшееся лицо. Адмирал был слаб и едва дышал. Простая речь давалась ему с трудом, и он то и дело закатывал глаза, грозя уйти в бессознательное состояние, из которого уже мог и не выйти. Медсестры рядом ловили такие моменты, вовремя подсовывали нюхательную соль.

Вот и сейчас, после фразы силы снова покинули его, и он стал падать в забытье, но сестрички подсуетились и вернули адмирала на этот свет. Он судорожно вздохнул и пришел в себя.

- Вы…, - снова сказал он, вперив в меня свой взгляд. – Откуда?

Я вздохнул:

- Разве это имеет сейчас какое-либо значение? Главное вы живы.

Он попытался улыбнуться.