– Я поняла это по тому, как ты уходил.

– Мы сильно поругались. Сильнее, чем раньше. И в последнее время вообще часто ссорились. – Он резко посмотрел на нее. – Но она была вполне жива, когда я уходил. Уйти было моей самой большой ошибкой. Конечно, на тот момент мне казалось, что это разумное решение, я был очень зол. Всегда кажется, что ты сможешь вернуться и все исправить.

Сомнения в его виновности усиливались. По крайней мере, его сожаления выглядели искренними, и она хотела спросить, о чем они спорили. В конце концов, Фиби вела что-то вроде двойной жизни. Это, безусловно, значит, что и круг подозреваемых шире. Трое из них – в доме через дорогу. Немного разобравшись, она могла бы все точно выяснить. Но для чего? Раскрытие убийства Фиби не решит проблему Бахмана.

Что нужно было делать – так это валить из города, пока все это не затронуло ее. К тому же, если даже она поможет спрятать тело, Фиби объявят в розыск. Уайатт может выгадать немного времени, если скажет, что она уехала из города, но это поможет ненадолго. В конце концов кто-то где-то будет ждать Фиби по какому-то вопросу, а когда она не появится, в дело включится полиция. Они поджарят Уайатта, а он, чтобы прикрыть собственную задницу, пустит их по следу Нади.

Конечно, Фиби была почти затворницей. У нее давно не было работы вне дома и даже страницы на Facebook. Кроме соседей через дорогу, кто вообще заметит, что ее нет? Он может просто подделывать ее подпись на случайных чеках или налоговых документах. Для всего остального пользоваться имейлом. Для разговоров по телефону время от времени может быть нужен женский голос, но…

У Нади перехватило дыхание от появившейся идеи, но пока она не даст волю своим надеждам. Это казалось слишком складным, чтобы быть возможным. Вообще-то это был полный абсурд, но здесь и заключается гениальность этой идеи.

– У Фиби есть близкие члены семьи, которые будут искать ее?

Он протер глаза и покачал головой:

– Нет. Ее родители мертвы. Все остальные родственники либо далеко живут, либо не общаются с ней.

– Что насчет ее бизнеса или финансовых вопросов? Юристы, доверенные лица, всякие надоедалы?

Теперь он смотрел на нее с осторожным интересом.

– Ты столько шпионила за ней, что, наверное, знаешь, кто она такая.

– Да. Я знаю, что она дочь Дэниэла Нобла.

Живот Нади немного свело, когда она подумала о том, как собиралась воспользоваться этим знанием в своих целях.

– Она была единственным ребенком, поэтому получила основную часть наследства. Остальное перешло в траст в пользу немногих тетушек и кузин, которые набросились на деньги, как стервятники. Они всегда держались на расстоянии. И, поскольку ты знаешь, кто такой Дэниэл Нобл, наверняка ты смотрела новости в последнее время.

Только в последнее время и смотрела.

– Да. Он был насильником.

Эти слова прозвучали жестче, чем она рассчитывала.

Он поднял бровь.

– Ты за словом в карман не лезешь.