Айриэ, честно признаться, пребывала в некотором недоумении. Не то чтобы она досконально знала всю местную водяную нечисть, но о такой слышать вроде бы не доводилось. Если уж кто из нечисти детей или взрослых сманивает, то, во-первых, по ночам, а не когда уже рассвело. Во-вторых, сманивают сразу, затаскивают жертву в воду – и всё, поминай как звали. В третьих, нечисть, запавшая на хряка и вознамерившаяся сделать того своей невестой... это, как минимум, нетрадиционная нечисть. Если, конечно, всё это не шуточки какого-нибудь недоброжелателя Нарваса, как тот и предположил вначале. А всё прочее – фантазии. А мальчишка простудился, бывает, вот и привиделось от жара что-то кошмарное.

Магесса вполуха слушала менестреля и лениво размышляла, стоит ли соглашаться проверить самой, что случилось у Нарваса, или же последовать примеру коллеги Мирниаса. Впрочем, хочешь не хочешь, а проверить она должна. Мало ли что...

– Я, мэора магесса, боюсь, что парень мой сегодня опять во сне тонуть будет... да уже и не выплывет, – вдруг тихо признался Нарвас, и Айриэ внимательно взглянула на него. Похоже, он, рассказав о своей проблеме, внезапно проникся её серьёзностью. То есть не то чтобы совсем уж внезапно, просто до сего момента бодрился и старательно гнал от себя тоскливые мысли, до последнего надеясь на чью-то злую шутку. Не получилось. Да ещё и её, Айриэ, тревогой заразил. – Вы мне не откажете, мэора?.. Я заплачу, хорошо заплачу, только согласитесь глянуть, что там такое. Помогите, мэора...

– Вы мальчика целителю показывали? Есть в Кайдарахе кому болезни лечить?

По крайней мере, небольшой храм в деревне имеется, а значит, должны быть и Лунные сёстры. Их способности к лечению болезней скромные, профессиональный маг-целитель намного сильнее, но магов мало, а жриц – гораздо больше. Их вера предписывает им заниматься лечением и утешением всех страждущих.

– Бабка-знахарка приходила, позвал её сегодня моего Бакаса посмотреть. Она его травками напоила, пошептала – Бакасу вроде легче стало, жар спал малость. Да только мне отчего-то боязно стало. Вот как вам рассказал, так и понял разом, что боюсь, как бы ночью за ним нечисть не пришла. Следа её мой сын всё ж-таки коснулся... Вдруг она, тварь эта, теперь власть над ним имеет?

– Хорошо, брай Нарвас, я попробую вам помочь. Едем сейчас. Вы далеко живёте?

– Да не, тут близко, моя ферма на окраине деревни. И бричка у меня есть, я вас мигом домчу.

Айриэ подошла к стойке расплатиться с хозяином за вторую кружку гномьего светлого, но папаша Брэддор только руками замахал – мол, это ?за мух?. То бишь за избавление от них. Видно, оценил нынешнее безмушье. Вежливо дождавшись, пока сидевший тут же у стойки менестрель допоёт очередную песню, поблагодарила его за доставленное удовольствие. Причём совершенно искренне, мастерство Тианориннира заслуживало всяческих похвал. По-эльфийски миндалевидные глаза менестреля засияли тёмным золотом от удовольствия.

– Рад, мэора Айнура, что сумел доставить вам несколько приятных минут. Надеюсь, вскоре мне вновь удастся развлечь вас своей игрой. Приходите, я буду ждать, – попросил он, бросая пылкий взгляд из-под пушистых ресниц. – Обычно я выступаю здесь через день, если, разумеется, вдруг не понадоблюсь в Файханас-Маноре.

Выйдя во двор, Айриэ знаком велела давешнему любопытному мальчишке подвести её лошадь и привязала Шоко к задку повозки клиента. Сидевший в своей свежевыкрашенной, чистенькой бричке Нарвас сжимал в руках поводья ухоженного гнедого мерина. Он с заметным сожалением, смешанным с недоумением, окинул взглядом неказистого, тощего, но толстоногого савраску с жиденькими гривой и хвостом. Такого конька в плуг запрячь ещё куда ни шло, но чтобы уважаемая мэора, да вдобавок маг, не побрезговала верхом сесть...

Хмыкнув про себя, магесса не стала развеивать недоумение Нарваса. На самом деле её тонконогий, стройный красавец был тёмно-игреневым: довольно редкого тёмно-шоколадного окраса со светло-рыжей гривой и волнистым хвостом чуть более яркого оттенка. Но дело даже не в масти, а изумительной сообразительности, выносливости и быстроте жеребца, которого пришлось замаскировать. Такой конь стоил дорого, слишком дорого для простого бродячего мага, перебивающегося случайными заработками. Конечно, легко можно было объяснить появление такого коня подарком какого-нибудь благодарного клиента, спасённого от страшной опасности, но куда проще было воспользоваться мороком. Как уже упоминалось, в иллюзиях Айриэ была мастером высшего класса.

ГЛАВА 3

Дом и хозяйственные постройки у Нарваса производили впечатление такой же добротности, как сам хозяин. Солидно, чисто, просторно; в хлевах сыто похрюкивают многочисленные свиньи; трое батраков неторопливо доделывают последние вечерние дела; пара женщин загоняет кур в курятник, а долговязый подросток ходит и активирует магические светильники: становится темновато, а ночью на освещении двора у Нарваса явно не экономят. Из трубы мыльни струится дымок, а из-за неплотно прикрытых дверей слышится плеск воды, гомон молодых мужских голосов, смешки и подначивания: соседняя дверь, судя по всему, ведёт в женскую половину мыльни, оттуда доносятся взвизги и задорные выкрики в ответ.

– Батраки после работы моются, – пояснил Нарвас, заметив взгляд магессы, и усмехнулся: – Девки за перегородкой, всё слыхать, но ничего не видать.

– И много их у вас, батраков? – зачем-то спросила Айриэ.

– Десяток постоянных, да ещё почти столько же временных, до праздника Урожая нанятых. Времечко-то горячее, уборочная.

Магесса рассеянно кивнула, рассматривая подбежавших хозяйских псов – тёмно-серых с рыжими подпалинами, поджарых и мускулистых, с умным взглядом. Они было залаяли на чужачку, однако тут же умолкли, повинуясь хозяйской команде, и только бдительно принюхивались. Из коровника вышла дородная, румяная женщина с полным подойником. Заметив приехавших, она тут же передала подойник вышедшей следом батрачке, и торопливо подошла, вытирая руки о передник. Следом подтянулся долговязый подросток, занимавшийся светильниками. Судя по внешнему сходству с Нарвасом, хозяйский сын. Он с интересом рассматривал диковинную гостью и не выглядел хоть сколько-нибудь обеспокоенным, в отличие от женщины, в которой нетрудно было угадать хозяйку фермы.

– Ну что, Нарвас, привёз?.. – В голосе женщины затаённая надежда густо мешалась со страхом, лоб избороздили тревожные морщинки, а в глазах застыло чуть ли не затравленное выражение.

– Привёз, Трина. Мэора Айнура милостиво согласилась посмотреть, что тут у нас творится.