— Да, но только водки, — ответил он.

Из комнаты донесся голос Григория Алексеевича, который сказал, что чаще всего виделся с «больным» Глебом, хотя и не добавил к этому, чем тот болел, видимо, в расчете на то, что кто и без этого знает, поймет, о чем речь, а если не знает — так и не будет знать, и репутация Глеба в любом случае не пострадает.

Новую партию уходящих составили сокурсники Глеба и дама из «Молодой гвардии». Михаил решил остаться. Все в жизни Кураева оказалось хуже и сложней, чем он представлял себе раньше.

Оставшихся из коридора позвали в комнату — там уже освободилось достаточно места.

Женщина, которую он про себя назвал журналисткой, предложила ему чай.

— Вам крепкий?

— Да, но не чересчур.

Она было протянула ему чашку, но вдруг пристально всмотрелась в его лицо.

— А как у вас с сердцем? — спросила она.

— Дает о себе, — не договаривая обычной формулы до конца, ответил Михаил.

— Если дает о себе, то лучше что-то одно: либо спиртное, либо чай.

— Хорошо, поступлю, как советуете. — Он отставил чашку и налил вина.

Только здесь, в этой комнате, Михаил заметил, что некоторые гости уже заметно перебрали. Рыжебородый человек не находил себе покоя, то и дело переходя в коридор и обратно. Это был журналист и писатель Юрий Борзов, приятель Глеба еще по Магадану.

Совершенно расклеилась женщина в очках, помогавшая на могиле Вадиму. Язык уже плохо повиновался ей, но она все же решила высказать свое мнение о Глебе Кураеве. Впрочем, начала она с вполне очевидного. Слитная речь ей уже не удавалась, но она упорно выдавливала мысль по частям.

— Андрей Прокофьич, вы извините меня. Я все время готовилась говорить… а теперь все забыла.

— Да нет, Ира, — возразил Андрей Прокофьевич, — вы вполне нормально говорите.

Наконец Ира преодолела какой-то порог внутри себя.

— Вот здесь много говорили о том, каким был Глеб… Это все чепуха… Извините… Меня осуждают… Вадим смотрит на меня… Мы здесь живые, здоровые, а Глеба нет!.. Но мертв не он… Мы мертвы… Я, Вадим… Мне очень жаль, что я не могу объяснить…

— Нет, Ира, вы нам все вполне объяснили, — снова пришел на помощь Андрей Прокофьевич.

В ответ Ира безнадежно махнула рукой.