— Разумеется, нет, Вера Степановна, в лучшем случае инвесторы свободные пятна застроят и разбегутся, а может, переуступят кому-нибудь землю, за долги или за что другое.

Андрей стал собираться домой, Вера Степановна, провожая его, попросила хотя бы звонить почаще.

Наступил ноябрь, в доме отключили тепло, свет и воду. Пока работал только телефон. Однако, людей не становилось меньше. Было впечатление, что они каждый день прибывали сюда. Из многих окон выглядывали трубы, курился дымок, вечером за окнами виднелся тусклый свет керосиновых ламп. Вере и Сергею было невмоготу. В один день жена решила все дела в жилконторе, даже взглянула на новую квартиру, и пошла собираться. Прошла в комнату сына и стала укладывать в чемодан вещи: рубашки и брюки, куртки, обувь. Подумала при этом: «Вещи еще вполне хорошие, надо бы отдать нуждающимся…»

Заглянул Сергей, от неожиданности остановился:

— Вера, ты что?

— Давай собираться. Что поделаешь, видно, доля такая.

Он сел рядом. Жена посмотрела на него и, отвернувшись, горько заплакала. Сергей не знал, что и предпринять, и повторял, как заклинание:

— Вера, ну что ты, что ты…

Потом Вера взяла себя в руки, помыла лицо, вытерла его, и уже молча, энергично стала собирать вещи.

Утром она пошла в жилконтору просить помощи для переезда.

Дом сломали через год, но школу так и не построили. Никто не знал, почему, видимо, изменились планы, а может, потому, что совсем недавно закончились очередные выборы, а до следующих еще много времени.

Часть вторая

Невыдуманные истории

Судья

Саша Петров, не успев переступить порога моего кабинета, сразу же выдал новость:

— Константиныч, ты помнишь судью Стучалову? Любовь Николаевну?

— Еще бы не помнить! А что с ней случилось? Неужто в гору пошла?

— Да нет, «с горы»… Отправили на пенсию.

— Так она вроде бы молода для пенсии?

— Два года оставалось. Значит, уже невмоготу было терпеть ее выходки. Говорят, на самом верху дело решалось…