— Конечно помню, Андрюша, слава Богу, жизнь опять возрождается.

— Ну ладно, здесь школа будет, и наш дом этому мешает, а вот тут мы с Сергеем Федоровичем слышали, что в городе все хрущевки ломать будут.

— Это вы слышали про программу реновации кварталов.

— Как ты сказал, Андрюша?

— Реновации, а по-русски — возрождение. У нас любят красивые слова. Если применить это слово по отношению к домам, то можно сказать так: это процесс замены выбывающих в результате морального и физического износа жилых домов новыми…

— Да разве это возможно? — спросила Вера.

— Теоретически все возможно, а практически — это блеф.

Они смотрели на него непонимающе.

— Расселить дом — сложнейшая задача, даже для власти, а для инвестора — почти невыполнимый труд. Живущих в доме можно отнести к трем группам. Первая — люди, готовые уехать куда угодно, не требуя ничего. Вторая — «хитрованы», старающиеся нагреть руки на таком деле. Они прописывают родственников, разводятся сами, разводят взрослых детей. Иногда, чтобы удовлетворить аппетиты людей, занимающих небольшую квартиру, как правило не собственников, нужно предоставить десяток квартир. Начинаются суды, они могут длиться годами. И третья группа — они не хотят ехать никуда. Все им нравится, и никаких неудобств они не испытывают.

Вера и Сергей переглянулись.

— Нас, Андрюша, к третьей группе можно отнести. Мы тоже не хотим уезжать. Все здесь связано с Мишей. Мы решили уехать последними, когда в доме уже никого не останется. Освобожденные квартиры уже заселили бомжи и гастарбайтеры со всей округи. Мы даже подумать не можем, что в комнате Миши будут жить какие-то люди.

— Вера Степановна, вот видите. Ваш пример — это один дом, а реновация кварталов — сотни домов.

— А что, чиновники не знали об этих сложностях?

Андрей подошел к окну.

— Тут два варианта. Или все сделано было в угоду власти, а народ у нас угодливый, или власть посчитала данные независимых исследований ошибочными, а свою интуицию — верной. Вообще, когда разговор заходит о реконструкции или сносе хрущевок, он всегда совпадает с началом выборных кампаний. Это длится уже двадцать лет. Разговоры то усиливаются, то утихают. За все эти годы снесено только два дома и десять отремонтировано.

— Андрей, о чем ты говоришь? За двадцать лет Ленинград после войны восстановили. Страну восстановили!

— Все правильно, Вера Степановна, отсюда сделайте выводы.

— Андрюша, ты так хорошо и понятно рассказал, а что, наши власти не знают об этом?

— Властям плевать на хрущебы. А вот на выборы не плевать… Каждый раз у них проблема перед выборами. Что сделать такого, чтобы людей на свою сторону привлечь, что бы найти такого, чтобы надолго хватило, вот и придумали, чем народ «порадовать». Решили перестроить кварталы хрущевок, это ведь не исторический центр, ломай, не жалко, да и высотку там не построишь. Всем хороша идея, да только про людей забыли, про живых людей в хрущевках. Аукционы проводить стали, только мало желающих нашлось притворить эту идею в жизнь. С трудом нашли парочку организаций и дали им почти тысячу гектаров земли. За копейки.

— И что же, всех переселят?