Я чувствовал, как ворочаюсь, ощущая мягкую поверхность под собой, можно даже сказать, пушистую. Я знал, что щекотка была вызвана приятными поглаживаниями. И в тоже время, прикосновения создавали боль, похожую на жжение. Все, как на земле…

– Почему поглаживания? – Спрашивал я сам себя. – Боль, жжение. И почему я не могу видеть? Что с моим восприятием? Открылось окно, и меня засосало в мир, где нет зрительного восприятия? Хотя, какая чушь. Глаза, лишь земной атрибут видения. Любой звук может заменить глаза. Да что угодно. Просто названия меняй местами.

Я ничего не видел, кроме своих мыслей. И естественно, не понимал, почему так происходит.

– Почему я думаю, как взрослый? – Продолжал я мучать себя вопросами. – И почему я обращаю внимание на то, что мои мысли, мысли взрослого человека? Я что, стал знать свой земной возраст в новом мире? Какой абсурд.

Странно все это было. Я испытывал к себе жалость. И при этом, мне было удобно и комфортно. Постоянно меняющиеся чувства будоражили мой разум.

– Что-то мне это все напоминает. – Уже совсем по земному подумал я. – Чувства, волнующие до мурашек. Состояния близкие к телесным. Эта темнота. Мысли о том, что я, то ли ребенок, то ли нет. Вся эта глупая болтовня.

Я замолчал на секунду.

– Темно. – Продолжил я, не зная, что еще делать. – Чувства. Возраст. Мысли. Я лежу! И я не могу открыть глаза!

После этих слов тоненькие щелочки света посетили мой взор.

– Я на земле! Лежу в кровати. И мне прямо в лицо светит солнце, причем, уже продолжительное время. На дальней стороне лица оно еще только щекочет кожу, согревая ее. А на самой ближней, успело поджарить мою шкуру.

Я лежал, и наслаждался каждой мыслью, которая ко мне приходила. Я словно заново познавал мир. Проговаривая то, что давно записалось под корку, и выполняется ежедневно, без моего личного осмысления.

– Я вернулся на землю, и рад этому! – Подумал я. – Вот почему я так набросился на то, что стало для меня привычным в этом мире. Но уж точно не в новом. Где все юно и неопытно.

Щелки света начали растягиваться, оставляя на белом фоне какие-то темные и тянущиеся полосы. То ли реснички, то ли какая-то глазная жидкость сделали из моего видения лес из елок-палок. Я видел лишь муть. Она имела светлые тона, больше белые. С пятнами цветной палитры. Кляксы света иногда фокусировались, и слагались в отдельные, но пока еще, размытые картинки.

– Так интересно! – Восхищался я про себя. – Я открываю глаза после сна, и делаю это мега медленно. И обращаю все свои мысли, всю работу мозга, на этот процесс. Только бы я не превратился в какого-нибудь малыша в пеленках, с осознанием взрослого разума. Хотя! Хотя, было бы забавно.

Я отвернулся от солнца.

– Да нет. – Думал я, пока совершал действие поворота. – И здесь замедленная фокусировка всего процесса.

Я чувствовал каждую мышцу в своем теле. Каждую жилку. Венку. Каждую самую мельчайшую частичку, по сравнению с которой, атомы были неотесанными гигантами. Весь мой организм, как большой завод, работал на благо одной цели. Которую поставило вышестоящее руководство, на данный момент. И таких задач, было нескончаемое множество.

– Неугомонные политики! – Подумал я какую-то взрослую глупость, в тот момент, когда я, словно подглядел план пятилетки в кабинете начальства.

– Стена твердая! – Сказал я, потрогав стену. – Пиписька чешется, и лицо воняет солнцем.

Я замолчал на миг.