Он снова замолчал — спросила сама Клодин:

— Вы ее хорошо знаете?

— Да… Нет… Мне было шестнадцать, когда мы познакомились. Мне — шестнадцать, а ей — почти двадцать. И она… она была добра ко мне. — Клодин обернулась — Ришар сидел, улыбаясь так, как улыбаются мужчины, когда вспоминают что-то, о чем не хотят говорить — но и забывать тоже не хотят. Встретился с ней глазами и продолжил: — Это длилось всего месяц, чуть больше, потом каникулы кончились и я вернулся в школу, а она в университет. Все. Конец истории. С тех пор мы виделись порой, но «Привет!» — «Привет!» — и пошли дальше, словно ничего и не было. — Пожал плечами. — Сам не знаю, зачем я вам все это рассказываю. Глупо, наверное…

— Ничего не глупо. — Она вздохнула и потрепала его по макушке. — Идите есть — все уже готово.

Через минуту Клодин воочию убедилась в справедливости утверждения человека в маске: «Молодой здоровый парень. Ничего страшного». Она бы, наверное, в таком состоянии о еде не могла и думать, Ришар же, увидев перед собой блюдо с теплым, соблазнительно пахнущим пряностями рисом и целым жареным цыпленком (спасибо Зияду — расщедрился!), принялся уплетать их за обе щеки. Прервался лишь, чтобы спросить:

— А вы? — Приглашающе подвинул блюдо в ее сторону.

— Спасибо, я уже. — Про диету и про то, что сегодня она собирается ограничиться лишь йогуртом, объяснять не хотелось.

— Что там, снаружи, творится? Я слышал ночью выстрелы, взрывалось что-то… — спросил Ришар, продолжая перемалывать зубами курицу.

— Я сама мало что знаю, — Клодин сглотнула слюну: крылышко с поджаристой корочкой, которое он только что оторвал от тушки, выглядело особенно аппетитно. — Кажется, взорвался вертолет.

— Вас тоже в каюте запертой держат?

— В основном да. Но я много времени провожу у шейха. — Неловко улыбнулась — не хотелось, чтобы Ришар подумал что-нибудь не то. — Он меня приглашает в шахматы играть. Ну и… по дороге кое-что удается увидеть и услышать.

— А как вам удалось ко мне пробиться?

— Тоже шейха попросила, — пожала плечами Клодин.

— Они что — его слушаются? — Он оторвался от курицы, взглянул удивленно.

— Нет, но… он старый и уважаемый человек, их единоверец, — попыталась она, как могла, объяснить ситуацию. — Поэтому они, хоть к захватили его яхту, но тем не менее к нему относятся с определенным пиететом. И если он на чем-то настаивает… тем более когда речь идет о такой мелочи, как позволить мне вас навестить — не перечат.

— И вы можете свободно ходить по яхте?

— Нет, что вы — с конвоиром, он и сейчас за дверью ждет.

Недаром сказано «Заговори о черте — а он уж тут» — не прошло и минуты, как дверь отворилась и на пороге вырос Зияд.

Клодин вздохнула и встала.

— Ну все, мне пора…