– Да, давай, скажи, – захлопала в ладоши Улла.

Беата достала из кармана бархатный мешочек на черном шнурке, развязала его и вытащила колоду Таро.

– Ты что, всегда их с собой носишь? – недоуменно спросила Лени.

– Какая же я иначе ведьма? – усмехнулась Беата.

Она присела и принялась раскладывать карты прямо на земле, медленно и сосредоточенно распределяя их по неизвестным нам правилам, меняла кучки местами, пару раз тасовала колоду, потом перевернула несколько карт рубашкой кверху. Августина с усмешкой наблюдала за происходящим.

– Ну? – нетерпеливо воскликнула Улла.

Лени дрожала, боясь произнести хоть слово. Остальные, пригнувшись, чтобы лучше видеть, стояли вокруг – все, кроме курившей в стороне Эльфриды и «одержимых», редко выходивших после обеда: они усердно переваривали пищу прямо на рабочем месте. И меня, все еще сидевшей на скамейке.

– В общем, я вижу мужчину.

– Боже! – Лени закрыла лицо руками.

– Давай, Лени, – загалдели девушки и, схватив ее за руки, подтолкнули вперед, – спроси хоть, как он выглядит! Милашка?

Когда речь идет о выживании, нужны положительные эмоции, любые, вот они и развлекались, как могли. А я… я больше не могла.

– Милашка или нет, уж прости, сказать не могу, – извинилась Беата. – Зато вижу, что это случится совсем скоро.

– А что так печально-то? – спросила Хайке.

– Наверное, урод какой-нибудь, а она не хочет меня расстраивать, – всхлипнула Лени. Остальные снова рассмеялись.

– Слушай… – продолжила Беата.

Но тут раздался крик:

– Смирно!

Он шел прямо к нам – незнакомый человек в форме. Девушки выпрямились, я поднялась со скамейки. Беата наскоро собрала карты и попыталась сунуть их обратно в мешочек, но они выпали и рассыпались у ее ног.

– Я сказал, смирно! Это еще что? – снова выкрикнул мужчина, сурово взглянув на Беату. – А ты? Лицо открыть!

Лени, все еще прикрывавшая ладонями пылающие щеки, скрестила руки на груди и сцепила пальцы в замок – то ли хотела успокоиться, то ли наказывала себя за излишнее любопытство.