— История рода, пророчество одной старухи, и рецепты по усилению и ослаблению магических сил ребенка находящегося еще в утробе матери. Только зелья по усилению, никогда не использовались, потому что имеют специфический побочный эффект. Чем выше сила ребенка, тем более умственно неполноценным он становиться. Прежде чем применить его на сестренке, мы экспериментировали. Полученный результат был неутешителен. Тогда сестра решила попробовать на младенце королевской крови. Соблазнить принца было очень легко. Мальчишка влюбился без памяти, и несмотря на запрет отца повел сестру под венец. А дальше было дело техники. Но беременность сестры стала проходить странно. Организм отторгал, зелье. А плод рос с неимоверной быстротой. Я в то время отлучился в родовой замок. А сестра испугалась. Решила, что ребенок её убивает, и бросила пить снадобья. А потом вообще сошла с ума, и постаралась вытравить плод. Но ты все же родилась на три месяца раньше срока, но, тем не менее, абсолютно здоровой и полноценной, не смотря на все её усилия. А вскоре стало понятно, что все пошло не так как мы рассчитывали. Безмозглой марионетки не вышло. А под руку попался твой отец. Убитый горем, он поверил в сказочку о чудовище, а дальше вам известно.

— Где книга сейчас?

— Он там-же, где и был. В замке.

— Зачем бунт? Ведь вы видели, что все бессмысленно?

— Бессмысленно? Если бы не ты и твои зверушки, я сидел бы сейчас на троне.

— Да кто бы тебе позволил? Ты хоть соображаешь, что это страна магов. Пусть слабых, но на троне тебя они бы не потерпели.

— Да, даже на тебя согласились, лишь бы не видеть на нем меня. Здесь я просчитался.

— А что ты собирался делать с моим отцом, если бы все закончилось, по-твоему?

— Он бы исчез, зачем мне использованная игрушка? Марионетка, выполнившая свою работу, становится лишней.

— Завтра ты предстанешь перед судом. Во время суда, ты не скажешь ни слова, ни обо мне, ни о моей матери. Ничего о событиях восьмилетней давности. Только ответы на вопросы, которые задаст король. А теперь дядюшка, отдохните, последние часы вашей жизни и подумайте, к чему вы себя привели. — и принцесса вышла из камеры.

Чем больше слышал Вильгельм, тем темнее становилось его лицо. Несколько раз, он порывался ворваться в комнату, но его удерживали сильные руки. А к концу разговора, на него было страшно смотреть. Когда принцесса вышла, она нашла его глазами и с грустной улыбкой молча пошла прочь. А принца, с трудом, держащегося на ногах проводили в покои служащие ему тюрьмой.

Еще долго Вильгельм стоял, около узкой бойницы и смотрел вслед дочери, которая спокойной походкой шла по тропинке к саду. Он видел, как страшные хищники ластились к ней, вовлекая в игру. А девочка в ответ поглаживала их. Он не понимал, почему она так спокойна, узнав, что была объектом эксперимента собственной матери и дяди. Ему самому хотелось кричать. Но он лишь мог безмолвно смотреть ей вслед.

— Захотелось повернуть время назад? — голос брата, раздавшийся от двери, оторвал принца от раздумий. И сейчас, смотря на человека, которого никогда не считал братом, он вдруг увидел того, кто заменил его дочери отца.

— Почему она так спокойна?

— А почему она должна быть взволнована? Она пережила столько покушений, и на её руках погибало столько людей вместо неё, что уже ничего не может её напугать. Да и сила девочке досталась необычная. Скорее всего, она знала, что услышит за этой дверью, но все равно пришла.

— Зачем? Зачем она заставила меня все услышать?

— А ты не считаешь, что она имела на это право? Или у тебя вдруг взыграли отцовские чувства? Извини, но поздно. Знаешь, какое слово было у неё первым? Не папа или мама, как у обычных детей, она кричала: «Нет». В тот день, умерла её няня, которая просто переодела ребенка. Потом оказалось, что одежда девочки пропитана ядом. Кстати, по твоему приказу.

— Нравиться указывать на мои ошибки?

— Ты называешь это ошибками? Восемь лет Вильгельм, она жила в аду. Ежедневно у неё на глазах умирали люди, которых она знала. Она даже поверила вашим словам, что является чудовищем. Этот ребенок никогда не играл с другими детьми, никто не рассказывал ей сказок на ночь, не учил ходить или говорить. Она всему научилась сама. Люди боялись подходить к ней, а мы с отцом везде не успевали. За последние пять лет я видел только раз, что она плачет. Её охрана, это осужденные на смерть люди. Именно они заменили ей семью. И самый близкий из них, бывший элитный убийца. Что ей до разговоров и планов безумцев.

— И вы хотите отдать ей страну?