Я закинул рюкзак за спину и скачущей походкой направился дальше вверх на гору – продираясь через заросли, ступая по тонким тропинкам. Ментальные часы я по пути предусмотрительно спрятал в рюкзак.

Обруч против телепатии по-прежнему приятно сидел на голове, одновременно выполняя лёгкую массажную функцию.

И тут, как на зло, по моей непокрытой голове, по моим волосам застучали капли. Они посыпались с неожиданно потемневшего неба, словно холодные и мягкие камешки. Я и не заметил, как промок до нитки.

Задрав голову, я рассмотрел грозные чернильные недра невесть откуда взявшейся тучи. Об этом я как-то не подумал! Но деваться некуда. Так, весь мокрый, прикрывая голову сдёрнутым с плеч рюкзаком, я преодолел ещё несколько сотен метров.

Наконец, впереди, среди кустистых деревьев, замаячил маленький домик. Воодушевившись, я ускорил ход. Ещё немного, ещё чуть-чуть! И вот уже я смог разглядеть заветную избушку во всех подробностях. Сложенная из бруса, она венчалась старой шиферной крышей. Одно единственное окошко наглухо занавесили серой шторой.

Домик окружала покосившаяся изгородь из тёмно-серого грязного штакетника. Дождь косыми нитями выставил туманный заслон. Земля вмиг намокла, мои ноги в кроссовках начали вязнуть.

В какой-то момент я остановился и призадумался (рюкзак вернул на плечи). С какой стороны подойти? С заднего двора? Избушка-избушка, повернись ко мне задом, а к вершине горы передом!

И едва я расслышал сквозь шуршание дождя какой-то шорох за спиной, едва начал оборачиваться, как нечто массивное резко ударило мне по макушке. Избушка поплыла перед глазами, ноги подкосились, и меня словно магнитом потянуло к мокрой земле.

Сознание провалилось в какую-то беспросветную чёрную яму. Однако провал продлился, видимо, недолго. Очнулся я в тёмной комнате, связанный по рукам и ногам чем-то крепким, напоминающим простую толстую верёвку.

— Ну что, как ты себя чувствуешь? – Надо мной склонилось овальное лицо со впалыми щеками, с реденькими мокрыми волосами землистого цвета – без сомнения, лицо Владлена.

– Более менее, — пробормотал я.

— Отлично! – Он выпрямился и отошёл к небольшому деревянному столику в стиле ретро.

Над столиком, на стене из бруса, тикали навесные круглые часы, вполне современные, на батарейках. В углу стоял обычный комод. В другом углу имелась русская печь, отделанная известью. Теплом от неё не веяло.

Промокший, я начал подрагивать от холода. Осмотревшись, я понял, что лежу на полу, на коврике, посреди какого-то тряпья.

– Рад такому драгоценному гостю! – сказал Владлен и отошёл к печке.

– Что-то мало верится, — заметил я, поёрзав. — Гостей так не встречают и не связывают. Чем ты меня огрел?

-- Это уже неважно, – чуть улыбнулся Владлен и, закатав рукава серого свитера, растопил дрова в печи с помощью обычных спичек. На его виске отразились языки пламени.

– А что важно?

– Скоро узнаешь, – туманно произнёс хозяин лачуги и наклонился к лежащему рядом моему рюкзаку. – А для начала давай посмотрим, с чем ты пожаловал.

Он принялся нагло ворошить мои вещи. Я пошевелил ногами и руками – тугие связки сделали мне больнее.