— От тебя приятно пахнет, — сказал я. — Не нафталином. Как называются твои духи?

Марго улыбнулась, махнула накрашенными чёрной тушью ресницами.

— Это французские, — сказала она. — «Диорелла» от «Диор». Если эти названия о чём-то скажут тебе… Серёжа.

Мне почудилась насмешка в глазах партнёрши. Отметил, что женщина насмехалась надо мной не без причины. Потому что название аромата («Диорелла») не пробудило во мне никаких воспоминаний (хотя с ароматами от «Dior» я прошлой жизни сталкивался не однажды: дарил их многим женщинам) и напомнило лишь слово «диарея».

Я кивнул и сообщил:

— Неплохие духи. Отличное сердце композиции. Превосходная добавка к запаху вина.

Партнёрша отпрянула от меня, будто в порыве негодования. Но тут же выдохнула и звонко рассмеялась — её смех хорошо вписался в мелодию песни. «…Поросло травой место наших встреч», — сообщили певцы. Марго несильно ударила меня кулаком по ключице. Запрокинула голову, нахмурила брови в притворном возмущении.

— Я не так уж много вина выпила! — заявила она. — Только два бокала!.. Ладно: три.

Я остановился — придержал свою партнёршу, которая словно и не заметила: музыка стихла. Музыканты устроили совещание (дожидались, когда наряженные в строгие костюмы мужчины проводят к столам своих сверкающих золотом и драгоценными камнями партнёрш). Марго несильно толкнула меня в грудь, попятилась и стрельнула взглядом в направлении Прохорова.

— Я не прощаюсь с тобой, Сергей Леонидович, — сказала она.

Усмехнулась, заглянула мне в глаза и добавила:

— Это был не последний наш танец сегодня. Скоро увидимся, Серёжа.

Я не провожал Марго: она резко развернулась и застучала каблуками по красному ковру; не оглядывалась. Я понаблюдал, как она дефилировала между столами (стоял в одиночестве на танцплощадке). Признал, что смотреть на её ноги не менее приятно, чем на Светочкины. Женщина сохранила стройную фигуру; и умело подчеркнула её, выбрав удачный фасон платья. Отметил, что не только я провожал Марго взглядом — за ней наблюдали многие из собравшихся в зале ресторана мужчин. А некоторые дамы посматривали не на своих приоткрывших рты мужчин — рассматривали меня. За моей спиной снова зазвучала музыка. Она будто подтолкнула меня в направлении стола, где меня дожидался младший брат и Прохоровы.

Пока я шёл через зал, чувствовал на себе изучающие, любопытные, нескромные и раздражённые взгляды гостей «Московского». Расправил плечи, выпятил грудь. Рука невольно потянулась к голове: к голубому берету… который остался в доме родителей. Я поправил узел галстука. Заметил, что Илья Владимирович сменил своё местоположение за столом: он отодвинулся от сына и переместился ближе к моему стулу. «Почему в семнадцать лет парню ночью не до сна…» — запели музыканты. Я невольно взглянул на Кирилла (тот о чём-то спорил с Артурчиком). Заметил на столе бокалы и графин с похожей цветом на чай жидкостью. А ещё увидел бутылки с минеральной водой и стеклянный кувшин с клюквенным морсом.

Я вернулся на своё место, чиркнул ножками стула по полу.

— Сергей, ты знаком с Марго? — спросил Илья Владимирович.

Он наклонился в мою сторону.

Я покачал головой и ответил:

— Только что познакомился. Интересная женщина.

Директор швейной фабрики огляделся по сторонам.