– Что это у вас здесь за фигня? – пропыхтел Зевьер.
Элспит опять обхватила плечи Фергюса руками:
– Думаю, мы все очень устали. Нам надо лечь спать.
– Ты хорошо делаешь свою работу, – похвалил Элспит Фергюс.
– Спасибо, – отозвалась она.
– Он убил Дэнни, – повторил Зевьер. – Он сумасшедший.
– Вздор, – сказала Элспит. – Фергюс просто делал то, что нужно, не так ли?
– Да, – подтвердил Фергюс. – Я просто собрал свою семью в одном месте. Любому человеку нужна семья.
– Безусловно, – согласилась Элспит, мягко подведя Фергюса к двери квартиры и отступив в сторону, чтобы он вышел. – Увидимся завтра. Было бы хорошо, если бы ты принес нам свежего молока. Думаю, Зевьеру к тому времени захочется выпить чашку чаю.
– Свежего молока, – повторил Фергюс, запирая за собой дверь.
Все шло хорошо. Теперь он вспомнил, что делает. У него есть жена, которая любит его. Есть дочь, которой, возможно, придется преподать урок, если она не изменит свое поведение, но разве с детьми не бывает таких проблем? Теперь дома находится и его брат, и он будет благодарен за то, что его избавили от одинокого существования.
Фергюс спустился по лестнице и побрел в свою спальню. Судя по всему, его труп нуждается в сне не меньше, чем в нем нуждалось его живое тело.
– Скоро мы все сможем вместе уйти. Одна большая счастливая семья навсегда.
Глава 25
– В его случае обычные категории, используемые при составлении профиля, неприменимы, – сказала Конни, обращаясь к полицейским, слушающим ее с каменными лицами. – Это объясняется тем, что его мотивы для убийств и похищений отличаются от стандартных. С каждым новым злодеянием наш преступник становился все более дерзким и испытывал все меньший страх. Его появления становились все более и более публичными. Теперь мы уже знаем, что мужчина, чье тело мы нашли за зданием спортивного центра, вмешался только после того, как была предпринята попытка похищения. Был похищен Зевьер Когхилл. Таким образом, мы пытаемся составить профиль мужчины, который убил одну взрослую женщину и удерживает другую взрослую женщину, а также девочку и взрослого мужчину.
Конни обвела взглядом штаб расследования. Здесь собрались все полицейские, которые сейчас не находились на дежурстве. Напряженные, злые от сознания собственного бессилия, они были близки к точке кипения. Правоохранители, собравшиеся ради единой цели, превратились в стаю. Их менталитет изменился. Они стали менее здравомыслящими, менее рациональными. Им не нравилось слушать, они жаждали действия, жаждали решений. Конни чувствовала себя так же, но традиционная полицейская работа – обходы домов, опросы жителей, просмотр записей с камер видеонаблюдения – не давала плодов.
– Наш преступник перешел от провальной попытки к продуманным и организованным похищениям, затем через пару недель опять стал действовать хаотично, но в целом он весьма успешен в достижении своих целей.
– Но что именно он хочет получить? Должен же у него быть какой-то почерк, – сказал кто-то.
– Думаю, речь тут должна идти не столько о почерке, сколько о стремлении к собирательству, – ответила Конни. – По-видимому, этот человек воплощает какую-то фантазию, но эта фантазия не похожа ни что из того, с чем мы сталкивались прежде. Возможно, он не проигрывает в голове одну и ту же фантазию опять и опять, как это делают большинство маньяков. Более вероятной мне представляется версия о том, что его фантазия имеет развивающийся сюжет.
– Как это? Вы не могли бы выражаться яснее?