– Просто выпустите меня, и все. – Конни сунула таксисту в руки деньги и выскочила из машины.

Они отъехали от города всего несколько миль, но пейзаж здесь был уже сельским. По сторонам дороги росли деревья, простирались поля, вдали кое-где виделись фермерские дома. Тамар-хаус – дом, имеющий не номер, а название, – не значился на картах в ее мобильном телефоне. Радуясь тому, что на ногах у нее кроссовки, Конни поднырнула под трепещущую под ветром ленту, мешающую автомобилям повернуть на перекресток. Из-за ее спины выехала полицейская машина, оттуда вышел полицейский и убрал ленту, чтобы можно было проехать.

Конни ощутила тошноту. Впереди за деревьями в небо поднимался дым, но и без него все было ясно. Запах гари образовал в ее воображении ярко-оранжевое пятно. Если это и есть тот дом, который ей нужен, то, возможно, все они находятся там.

Конни бросилась бежать к мигающим огням машин экстренных служб.

Неподалеку виднелась немощеная подъездная дорога и за ней хаотично выстроенный трехэтажный дом с полуразвалившимся самодельным крыльцом и гаражом, открытая дверь которого висела на одной петле. Ни в гараже, ни рядом не было видно частных машин, никто не свисал с окон, зовя на помощь. Из окон первого этажа валил дым.

Конни решила, что не стоит тратить время на спор с полицейским. Добежав до того конца подъездной дороги, где не было полицейских, она проскользнула между пожарными машинами, держа перед собой удостоверение личности, выданное ей Отделом особо важных расследований, словно крест в ужастике, на тот случай если к ней подойдет кто-то из полицейских.

Но никто к ней не подошел. Взоры всех собравшихся были устремлены на дом.

Схватив за рукав одного из пожарных, Конни не стала терять ни секунды.

– Горящий дом – это Тамар-хаус? – спросила она.

Пожарный кивнул.

– Послушайте, этот дом принадлежит человеку, которому около тридцати лет, но я думаю, там находятся и другие люди. Они могут быть заперты в подвале или на чердаке, возможно, они спрятаны в шкафах. Вероятно, они каким-то образом обездвижены, не могут выбраться и, возможно, даже не могут позвать на помощь.

– Понятно. – Пожарный сделал знак своим коллегам, и они обступили его. – А сколько человек там может быть?

– Мужчина за тридцать, которого, возможно, зовут Фергюсом. Девочка двенадцати лет, женщина, которой тоже за тридцать, и мужчина, у которого не работают ноги.

– Те, о ком говорилось в новостях? – спросил один из пожарных.

– Да. Я не знаю, в каком они состоянии. Возможно, они мертвы. Если… если это так, их семьям будет важно получить их тела в таком состоянии, чтобы можно было определить, что с ними произошло.

– Отойдите, мисс. Мы сейчас войдем туда с брандспойтами. Вас не должно тут быть.

Конни подчинилась. Она отошла от пожарных машин, но осталась внутри периметра, огражденного лентой. Чтобы приехать сюда, достаточно было и слов доктора Росс о мужчине, который на протяжении нескольких лет являлся в ее лечебницу с бредовыми идеями, присущими синдрому Котара, и который подходил под описание того, кого они ищут. И то, что этот дом загорелся всего через день после того, как Элспит была разоблачена как прелюбодейка, не могло быть совпадением.

Слепящее свечение, заметное в окнах второго этажа, свидетельствовало либо о том, что пламя проникло в коридор и поднялось по лестнице, либо о том, что на первом этаже обвалился потолок.

А может, и то и другое. Интересно, как долго продолжается этот пожар? – подумала Конни. Ей еще никогда не доводилось находиться так близко к горящему дому. Исходящий от него запах был неприятным. Из-за химических веществ, содержащихся в мебели, электротехнической арматуре и предметах декора, было трудно дышать.

Если внутри еще есть живые люди, то сколько времени пройдет, прежде чем они задохнутся от дыма? Сюда уже подъехала «скорая помощь», хотя ее сотрудники не смогут помочь, если Фергюс Эрисс поджег свой дом с целью уничтожить улики и трупы. Это если Фергюс Эрисс действительно тот человек, кого они ищут.