– Курю.

– И выпить тоже не отказываетесь. А в результате – проблемы с сердцем, а вы же молодой человек! Бросьте курить и избегайте стрессов, это не дает раскрыться вашим чакрам. Сходите в церковь, помолитесь, свечку поставьте… Все болезни от стресса!

– И галлюцинации тоже?

– Какие галлюцинации? – насторожилась целительница.

– Понимаете, мне кажется, что я один из партизан Че Гевары, – объяснил Сергей и тут же понял, что сморозил глупость: целительница как-то подобралась и зашарила глазами.

– Конечно, конечно, – ласково сказала она. – И давно это с вами?

– Да пару недель.

– Так, так… – госпожа Агафья поправила ароматическую палочку и нервно покосилась на пациента. Видимо, решив, что тот не опасен, она слегка приободрилась и заговорила с прежней уверенностью: – Вот видите, у вас такая слабая энергетика, что вы поддались бесам. Сейчас мы проведем сеанс, и вам станет легче. Но одним приемом здесь, конечно, не обойтись, проблема серьезная…

Сергей не успел возразить. Откуда-то набежали перегидрольные помощницы, затянутые в черное и леопардовое, и мягко переместили его в полутемную комнатку без мебели, где совсем уж было не продохнуть от благовоний. Они усадили Сергея на застеленный циновками пол и бросились зажигать свечи. Из скрытых динамиков полились тягучие звуки какой-то мантры, навевавшие мучительную зевоту. Помощницы исчезли, и в комнату вплыла госпожа Агафья, успевшая облачиться в расшитые золотом одежды. Она простерла руки над головой Сергея, и тот, поняв, что сопротивляться бесполезно, уселся поудобнее и прикрыл глаза.

Похоже, он успел задремать, зажегшийся в комнате свет банальной электрической лампочки ударил по глазам. Сергей потер лицо и встал. Целительница уже стояла в дверях, демонстративно тряся руками.

– Ну что ж, мне удалось немного слегка почистить вашу ауру, – довольно сказала она. – Возьмите у Дианы на кассе амулет – она знает какой, и обязательно носите с собой, чтобы не ухудшить ситуацию. И непременно поговорите с батюшкой и сходите к психиатру. Не стоит отвергать огульно официальную медицину, мы вполне можем сотрудничать.

Сергея ловко передали на руки секретарше, и через пять минут он, одуревший от запаха благовоний и расставшийся с изрядной суммой, отданной за прием и амулет, призванный защищать от бесов, очутился на улице. Он повертел головой, приходя в себя.

– К батюшке и психиатру, – мрачно повторил он, глядя на вывеску. – Да они тут сами все психи.

К психиатру не хотелось: никогда в жизни Сергей не чувствовал себя настолько нормальным. Он разжал ладонь, посмотрел на амулет и вдруг дико заржал. Он хлопал себя по бедрам, всхлипывал, вытирал слезы и снова начинал ржать, не в силах остановиться, пока к нему не подошел охранник.

– Слышь, друг, – сказал он, – шел бы отсюда.

– Иду, иду, – сдавленно ответил Сергей, борясь с новым приступом смеха. – Вы не волнуйтесь.

– Я вас, психов, за версту чую, – ответил охранник, – насмотрелся. Вас тут дофига ходит. Давай, давай, – он подошел вплотную, тесня Сергея от входа.

– Все, ухожу, – ответил Сергей, еще раз посмотрел на амулет и снова закатился от смеха.

Он понятия не имел, что должны означать иероглифы, ловко вплетенные в сложный узор талисмана. Зато прекрасно знал, что там написано на самом деле. Он видел этот амулет, еще не покрытый лаком и поблескивающий сырой краской, в Юлькиной комнате всего три недели назад. Тогда же, хихикая, она с наслаждением перевела ему надпись. Шаловливой Юлькиной рукой на амулете было выведено: «Я суеверный придурок. Великий Будда, дай мне мозгов!»