— Англичанам.

— А представители Англии на митинге есть?

— Что за глупости вы говорите, Красный? Англичанам и североамериканцам запрещён въезд на территорию Российской Империи.

— То есть, вы предлагаете впустую сотрясать воздух на митинге? Кстати, он согласован с градоначальником и разрешение завизировано в жандармерии? Если нет, то можно начинать беспокоиться за судьбу организаторов.

— Да что вы понимаете… — гневно раздула ноздри Надежда Константиновна, и внезапно наткнулась взглядом на ордена. — Идите в кабинет, Красный.

Вася подивился резкой смене настроения преподавательницы немецкого языка, но вслух комментировать не стал. Вежливо склонил голову, щелкнул каблуками, и пошёл дальше. А в классной комнате обнаружился сидящий в одиночестве Артём Сергеев. Названный брат смотрел в окно, и на звук открываемой двери не отреагировал.

— Артём, ты где пропадал? В госпиталь не приходил, вчера на день рождения не приехал.

Сергеев обернулся, и на его лице обнаружился роскошный фингал, уже переходящий из синевы в желтизну.

— Куда я с такой рожей? А к целителям обращаться запретили в воспитательных целях. Ух ты, ордена!

— Ага, — кивнул Вася, — они самые. Тебе кто бланш подвесил?

— Да ерунда, с полицией подрался. У Стёпки Микояна вообще под обоими глазами, и передние зубы шатаются.

— Господи, а Степан каким боком?

— Ну-у-у… мы сначала подговорили первоклашек набить морду Яшке Бронштейну…

— Наслышан. Но почему не сами?

— Чтобы смешнее получилось, — пожал плечами Артём. — Но потом нам показалось, что Яшка недостаточно наказан, и мы решили закидать дом графа Бронштейна бутылками с керосином.

— Ну и?

— А не вышло ничего, там охрана сплошь из одарённых, а окна из пушки не прошибёшь. Мы сторожку и гараж подожгли, тут нас полиция и прихватила. Но мы дрались как тигры! Нас уже на Васильевском острове догнали и повязали.

— И набили морду.

— Нет, — покачал головой Артём, — морду раньше. Но я тоже кому-то попал! Два или три раза!

— Лицом по сапогу?