Лорд Сантанильо покачал головой.
– Я не удивился бы, если бы узнал, что она скормила тебе эту ложь. Многие в ее… положении поступают именно так. Видишь ли, помимо двух уважаемых магических пансионов Ллойды содержали и заведение иного рода. Туда часто приводили детей бедные крестьяне и разорившиеся торговцы, чтобы не кормить лишние рты, а иногда и сами супруги подбирали беспризорников с улиц. В сиротском приюте Ллойдов детей отмывали, кормили, прививали минимальные правила приличия и отправляли прислуживать богатым сверстникам. Одаренным даже разрешалось посещать некоторые уроки вместе с пансионерами. И в том случае, если родители приютских воспитанников предпочитали остаться безымянными или же и вовсе были неизвестны, Ллойды позволяли использовать их фамилию – разумеется, без титула и прав на наследование. Так что твоя жена – бедная сиротка, Кастанелло. Даже если она и пытается утверждать обратное, чтобы набить себе цену.
Слова лорда Сантанильо и его пренебрежительный тон подняли в душе волну горького возмущения. Пальцы с силой смяли на коленях ткань широкой юбки. По какому праву адвокат позволял себе подобные высказывания? «Набить себе цену…» Да я никогда и не подумала бы!..
Несколько раз я повторила про себя фразы лорда Сантанильо – «пансион для магически одаренных детей», «Фиоренна», «воспитанница сиротского приюта» – надеясь почувствовать хоть какой-то отклик, что-то, что помогло бы отличить ложь от правды. Отчего-то все внутри восставало против мысли о том, что у меня никогда не было настоящей семьи, а имелись только сомнительно щедрые лорды-благодетели. Казалось, нужно только чуть-чуть напрячься – и я увижу простоватое, но доброе лицо отца, почувствую тепло материнских рук, загрубевших от работы…
Но туман, надежно скрывший от меня детские воспоминания, так и оставался неподвижным.
Хотел того лорд Сантанильо или нет, но его насмешки ударили точно в цель. Стертые воспоминания, потерянная жизнь, пустота… Всего лишь пару часов назад мы с Майло говорили именно об этом…
На плечо ободряюще легла ладонь супруга.
– Никто ничего не утверждал, Корвус, – холодно ответил Майло. – Не вижу смысла говорить о прошлом. Моя жена – леди Кастанелло. – Голос лорда выделил два последних слова. – И это единственное, что имеет для меня значение. Поэтому все твои нападки неуместны и оскорбительны.
Допив последний глоток кофе, лорд Сантанильо отставил в сторону пустую чашку и перевел взгляд на моего супруга.
– То есть тебя не смущает, как именно девица из третьего сословия сумела четыре раза удачно выйти замуж и еще более удачно овдоветь, став в итоге, благодаря браку с тобой, одной из богатейших леди в Аллегранце? Это даже не банальная алчность и погоня за громким титулом, которая кидала твою… Вирджинию… из постели в постель, – тут игра посерьезнее. Полагаю, тебя она променяет только на лорда земли, не меньше. Жаль, что Фабиано, единственный неженатый Себастьяни подходящего возраста, всего лишь второй в очереди на наследование, а, впрочем, это дело поправимое. Капелька яда в бокал дражайшему брату или одно невинное прикосновение…
Я вздрогнула, словно от невидимой пощечины, и почувствовала, как ладонь Майло на моем плече сжалась крепче.
– Кажется, я пригласил тебя сюда не для того, чтобы ты лез в мою личную жизнь, – сквозь зубы процедил супруг. – Твое крайне предвзятое мнение ко всем женщинам мира мне прекрасно известно. Сейчас мне нужен друг и адвокат, который сумеет опровергнуть несправедливые обвинения суда против меня и моей супруги, а не начнет вешать на нас новые преступления. Хочешь доказать, что моя жена убийца – можешь отправляться отсюда вслед за Сайрусом, а я найму кого-нибудь другого. Или же прикуси наконец свой длинный грязный язык и помоги нам выпутаться из этой ситуации. Нам обоим.
– Так прикусить или помочь? Знаешь, ведь от адвоката с неработающим языком в суде столько же прока, сколько в постели от мужа с неработающим…
– Корвус!
– Ладно, ладно. – Адвокат примирительно вскинул руки. – Кто же знал, что тебя так… болезненно зацепило. Я подниму свои связи в Аллегранце и посмотрю, что можно сделать. Так и быть, вытащу вас из вашей за… затруднительной ситуации. По старой дружбе, так сказать.
– В таком случае встретимся в городе, Корвус. Нам с Фаринтой нужно ехать туда прямо сейчас.
Супруг потянулся за стоявшей на столике кофейной чашкой, но лорд Сантанильо выхватил ее из-под его носа и осушил уже порядком остывший кофе одним глотком. Сначала чашку Майло, затем – мою.
– Никуда ты не поедешь, Кастанелло, – безапелляционно заявил он. – И твоя жена тоже. Вы едва держитесь на ногах, а сизые тени под глазами, если память мне не изменяет, вышли из моды уже лет десять назад. Так что если к предыдущему рассказу добавить вам пока нечего, идите, покувыркайтесь в постельке с подушками и одеялом. Поговорим после обеда.
– Но Даррен…
– Будет очень расстроен, если отец на его глазах упадет в обморок от физического истощения. Не сходи с ума, – успокоил лорд Сантанильо. – Я дам проверенным людям команду начать его поиски.