Неужели так боится, что я не понравлюсь? Или что сбегу с перепугу, ибо семейка эта кровушку пить однозначно умела — и предпочитала в последнее время русскую?

В общем, заруливаю я так радостно-торжественно в кабинет — естественно, я стучала, но кто виноват, что так тихо?

Одним словом — придраться не к чему. В кабинете — зловещая такая тишина. Чез, одетый, как и всегда, с иголочки, вытаращился на меня, прижимая ладонью телефон.

— Внучек, ты чего это там затих? — доносится ехидное из трубки. — Что, решил продинамить бабушку, да?

Такую бабушку только пошли в наши очереди в поликлинику… интересно, кто-нибудь из персонала выживет? И из желающих «я только на минутку» или «имейте уважение, вы молодые, можете и посидеть-подождать»?

— Ба, — мученически выдохнул Чез, уже явно понимая, что партию продул.

— Привет твоей ба, — говорили они на русском, так что и я решила на итальянский не переходить.

— О, это никак Норочка пришла? — раздалось оживленное. — Девочка, не бойся, я не кусаюсь! По крайней мере, в пятницу тринадцатого клятвенно обещаю оставлять свои вставные клыки на полке.

Каюсь, удержаться от хихиканья я не смогла. Вот ещё не видела эту святую женщину — но уже испытываю к ней искреннюю симпатию.

— А я и не боюсь, Ирма Генриховна, — ответила вежливо, — наоборот, очень рада вас слышать. А Чез просто… — прищурила коварно глаза и выдала, — стеснительный и ревнивый временами… прячет меня, как дракон в пещере…

— Нора! — возмущение было совершенно искренним.

Красавец мой итальянец нахмурился, черные глаза метали молнии, а пальцы свободной руки чуть скрючились, явно мечтая вцепиться в чье-то нежное горло. Извини, милый, не все тебе командовать и надо мной подшучивать, могу же я когда-нибудь тоже немного отыграться? Самую капельку!

А вот не надо было потому что приезжать к папе в больницу с каким-то крутым спиннингом и приглашением на рыбалку, когда тот поправится, с тонким намеком на толстые обстоятельства в лице его любимой дочурки! Хорошо, что отец ещё не до конца поправился, а то были бы у нас тренировки спецназа в отдельно взятом дворе!

— Хорошая девчонка, мне нравится, — хмыкнула трубка. Не то, что ваши итальянские клуши. Наша кровь!

— Бабуля, я попрошу, — на лице Чеза было написано искреннее страдание.

— Попросить можешь! — отрезала трубка. Кажется, я знаю, кто там в семействе главный матриарх клана…

— Прошу! — с нажимом заявил мой итальянец, поймав меня за руку и… прижав ладонь к губам.

Зараза, ты зачем мне пальцы целуешь? Ты куда их тянешь? Ох, аж все тело током прошибло…

Хватанула воздуха, чувствуя, как блузка становится слишком тесной.

— Внучек, а чем это вы там занимаетесь? — насмешливо вопросила трубка. — Разврат на рабочем месте? Ай-яй! Все, жду вас на обед, не опаздывайте!