Скажете, мы делаем за Костлявую ее работу? Так вот, сообщаю: Костлявая уже все сделала. Расхожее выражение «мозг умер» не следует понимать буквально. Оно всего лишь означает: мозговые процессы зашли так далеко, что мы имеем дело практически с трупом. Сердце еще бьется, но с таким же успехом оно могло бы лежать в ванночке с формальдегидом.
Кстати, о том, делаем ли мы за Костлявую ее работу. Я направляюсь в палату Скилланте с намерением запугать его и принудить к молчанию, а уж потом думать, как с ним разделаться.
С весьма твердым намерением. Своих студентов я отправляю на общее собрание, мероприятие столь удручающее, что даже в этих обстоятельствах я испытываю угрызения совести.
И вот вам, пожалуйста. Скилланте болтает по сотовому.
— Мне кранты, — говорит он в трубку, прежде чем закрыть ее ладонью. — Ну, что? — Это уже он мне. — По-твоему, я динозавр, не умеющий пользоваться мобильником?
Он показывает мне палец и затем снова в трубку:
— Джимми, я перезвоню. Пришел Медвежья Лапа.
ГЛАВА 4
В кино киллеры всегда вооружены пушкой 22-го калибра с глушителем, которую они бросают на месте преступления. Последнее можно понять, поскольку именно так поступил Майкл в «Крестном отце», снятом в семидесятых о событиях двадцатилетней давности, а для всех мафиози эта картина по сей день является образцом для подражания.[23] Но когда я впервые задумался на эту тему, то понял, что 22-й калибр — это сущий идиотизм.
Понятно, чем меньше пуля, тем быстрее она летит, ведь скорость — это источник кинетической энергии, а кинетическая энергия разрушительна для тела: ударная волна прокатывается сквозь разные жидкие среды в организме, и разъединяющие их стенки буквально растворяются. Но само количество кинетической энергии, передающейся от пули к телу, предсказать трудно, ибо она зависит от таких вещей, как скорость вращения пули и импульс, определяемый физиками как длительность контакта между двумя объектами.
Другое дело сохранение количества движения. Например, если пуля весом 230 гран, или 15 граммов (45-калиберная пуля диаметром 1,13 сантиметра), двигаясь со скоростью звука (что медленно для пули), в конце концов застрянет в вашем теле, это означает, что 15 граммов вашей плоти должны будут разогнаться до скорости звука в качестве компенсации. Соответственно 150 граммов плоти — до одной десятой скорости звука и так далее. Простая математика.
Короче, в Колизее Нассау на выставке автоматического оружия, о которой я прочел в еженедельнике «Пристрели еврея», или «Вышиби себе мозги», или как уж там он называется, я сказал этому типу, что мне надо два пистолета-близнеца 45-го калибра.
С этим было просто. Пушки, которые я в результате приобрел, выглядели пижонски: рукоятки орехового дерева, а дула блестящие, как надраенные. Но товар стоящий, механизм безотказный, а покрасить их я всегда успею. К тому же считается, что деревянная рукоять смягчает отдачу. С глушителями посложнее.
Со времен войны во Вьетнаме даже хранение глушителя считается преступлением. Трудно сказать почему. Да, применяются они исключительно с целью убийства, но то же самое можно сказать о боевых винтовках, а между тем НСА[24] сделало их вполне доступными. Уже купив пистолеты, я исходил всю выставку, потратив много часов, прежде чем один продавец проглотил наживку. Это был седовласый мужчина в очках и рубашке из полиэстера. С виду не из тех, кто в ожидании катастрофы обвешивается оружием и уходит в лес, хотя соответствующий реквизит был открыто разложен перед ним на столе: диковинные стрелялки и ножи, мемуары нацистских бонз. Я поинтересовался, есть ли у него супрессоры. Супрессор — это такой мини-глушитель, надеваемый на боевую винтовку, чтобы не оглохнуть, расстреливая своих одноклассников или что-нибудь в этом роде.
— Супрессоры для чего? — спросил он. Его сероватый язык улегся на нижней губе.
— Пистолеты, — говорю.
— Кто ж ставит супрессор на пистолет?
— Мне, — уточняю, — нужны очень сильные супрессоры.
— Очень сильные супрессоры, — повторил он.
— И очень тихие супрессоры.