Она вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в лицо. Или, по крайней мере, верила в это. Учитывая сотканный из теней силуэт, нельзя было знать наверняка. Ангел смерти едва выделялся на фоне тени от дерева. Затаившаяся тьма, куда не проникал луч света. Невидимый, он заполнял собой все пространство. Его тени медленно начали растекаться по земле, поглощая лесную подстилку и погружая все во тьму, наполняя ею мир вокруг. Мужской силуэт без лица и рта, нависший над ней.

– Скажи мне, Сигна, – начал он, игнорируя ее вопрос, – ты боишься меня? – Тени подплыли ближе и немного сжались, став менее внушительными. – Большинство людей боятся смерти. Они живут в страхе всю жизнь, хотя видят меня только на последнем вздохе. Конечно, есть горстка людей с острым глазом. Они всю жизнь пытаются разгадать загадку загробной жизни и мельком заглядывают за завесу. Но, представ передо мной, даже они оказываются достаточно мудрыми, чтобы бояться. А ты продолжаешь призывать меня раз за разом. Задаешь вопросы. Ты даже зашла так далеко, что сама пошла на убийство. – Несмотря на столь мрачные слова, Сигна уловила в них нотку юмора. И ярость обожгла ее изнутри.

– Я вас забавляю, сэр? – Она сжала зубы, когда тени затанцевали между деревьями.

– Иногда. – В ревущем ветре голос превратился в шепот, но она так отчетливо слышала его, словно он был ее собственными мыслями. – А иногда жутко надоедаешь. Но, несмотря на это, я всегда восхищаюсь тобой.

Разговор с Ангелом смерти превращался в безнадежную загадку. Она едва удержалась, чтобы не закатить глаза от его многословной тирады, ведь пришлось положить на язык еще две ягоды.

– Скажи, могу ли я использовать другие твои способности, – повторила вопрос она на этот раз тверже, но понизив голос, на случай если Сайлес находился поблизости. – В ту ночь ты сказал, что можешь все объяснить. Так что давай. Быстро! – Если у Ангела смерти и имелись глаза, то, по представлению Сигны, она смотрела прямо в них.

Ветер затих, когда он заговорил.

– Находясь здесь, между мирами, может показаться, что ты способна на нечто большее, чем просто докучать мне, Пташка. Не знаю, каковы твои способности, но верю, что ты едва ли постигла даже азы.

Сигна с трудом сглотнула подступающий от страха ком к горлу. Подозрения подтвердились.

– Как такое возможно? Что ты со мной сделал?

Когда земля задрожала под ногами, она поняла, что задала неправильный вопрос.

– Почему ты сразу обвиняешь меня, – воскликнул Ангел смерти, – да будет тебе известно, что я не делал ничего. И совершенно не причастен к твоему дару. Не причастен к смерти тети, хотя порой я желал этого. То, как она с тобой обращалась… если бы ты только пожелала, я бы забрал ее давным-давно.

– Прежде мои желания оставить кого-то в живых никогда тебя не останавливали. – Она вся напряглась, словно готовясь к броску. – И я должна поверить, что ты никак не причастен к смертям, которые преследуют меня по пятам? Что лишь я одна виновата в них?

Тьма сгустилась, когда он придвинулся ближе.

– Ты не виновата в гибели людей. Жизнь Магды стала первой, которую ты забрала. Даже я не ожидал такого исхода.

Если его слова правдивы и даже он не знал, что подобное может произойти, тогда… Как?

Казалось, сам ветер нашептывал ей ответ.

– Существует причина, по которой ты можешь видеть духов, Сигна. По которой способна пересекать черту между жизнью и смертью. И, хотя я не смог точно выяснить почему, похоже, твои подозрения верны. Когда ты здесь, между мирами, и видишь меня, то получаешь доступ к такой же силе.

Сигну охватило странное чувство смеси ужаса и облегчения. От осознания сделанного к горлу подступал ком. Значит, в остальных смертях не было ее вины, что, безусловно, радовало. Но смерть Магды была ее рук делом. Тетя умерла по ее вине, и от одной этой мысли хотелось свернуться калачиком под ближайшим деревом и никогда не вставать.

– Послушай, – прошептал Ангел смерти. – Той ночью мы нарушили важные правила. Баланс жизни и смерти находится в хрупком равновесии, Сигна. А это равновесие не должно нарушаться никогда, иначе мир поглотит хаос. Магде не предназначалось умирать в ту ночь. Когда забираешь одну жизнь, нужно спасти другую. Понимаешь?