К чести Инси она быстро взяла себя в руки, тряхнула головой и повернулась к Барьеру, обрушевшему карнавал ударов хлыста на трещащий воздушный щит Хельга. На плече нашего мага лежала ладонь его друга чародея, без устали накладывающего бафф усиления — только благодаря этой поддержке вся троица до сих пор умудрилась сохранить жизни. Черт, они так страдают, а мы…

Вскинув руки, волшебница подчинила бешеный вихрь праны, все еще круживший над нашими головами и с размаху ударила ладонью о пол. Как и в первый раз, энергия ушла в камень.

А вот дальше пошли отличия. Через пару секунд прана, разметав каменный пол помещения, вернулась сразу пятью толстыми, закручивающимися точно бур, стеблями. С разных сторон они врезались в тело Барьера. По залу разлетелись молнии, от столкновения двух враждующих энергий.

А еще через секунду противостоянию пришел конец — стебли пробили сотканную из света плоть ангела. Под звук битого стекла, растворялись в воздухе осколки защитной системы хранилища.

— Так что пока мы с чудищем бились, она с Ильей в уголочке целовалась! — потрясая кружкой эля, хохотнул Джек. — А мне, между прочим, эта громадная тварь три ребра сломала! Если б не Аурис, — махнул он на сидящего за соседним столом наемника-целителя, — не веселился б сейчас с вами!

— Брось, — хмыкнул Джон, потрепав брата по волосам. — Все знают, что даже если б тебе оторвали ноги и руки, ты все равно б не пропустил пирушку! Приполз бы, цепляясь подбородком за пол.

— Это верно, — с серьезным видом кивнул Джек под хохот людей и гулей. — Но все равно не честно, — сведя брови он уставился Инси, сидящую справа от меня, — кто-то сражается, а кто-то лобзается!

— Тебе завидно что ли?! — с вызовом бросила волшебница, саданув кружкой по столешнице. — Тоже хотел с Ильей поцеловаться? Знай, он не такой!

— А откуда ты-то знаешь? — хитро прищурился Джек.

Веселый гомон гулей тут же сменился напряженным воем. Старейшина поднялся на ноги и, когда остальные немного утихли, холодно произнес:

— Следите за словами, Уважаемый Джек. Мы все обязаны Господину Ильяризу сегодняшней победой.

— Да знаю-знаю, — стрелок поднял руки, признавая поражение, — без него мы б не отделались малой кровью.

— Без него мы бы не дожали барьер, — буркнула Инси и повернулась ко мне. Недовольство поведением друга мгновенно улетучилось, стоило нашим глазам встретиться. Она расплылась в улыбке, но через секунду ойкнула и в очередной раз «скрылась за кружкой эля». Хм, такими ударными темпами она упьется еще до десерта.

Мы пировали в столовой лагеря, всем скопом разместившись за двумя длинными параллельными столами. На улице давно стемнело. Яства и наши подпитые рожи освещали масляные фонари, развешанные по одному на каждой толстой дуге-лиане, что служили каркасом всему зеленому ангару. Между собой они соединялись лианами потоньше.

Попить пивка на свежем воздухе, заедая жаренным на костре мясом — что может быть лучше после двух тяжелых дней? Меньше чем за сорок восемь часов я насмерть бился с инквизиторами, отхватил по шапке от Старшего Паладина, отмотал срок в одиночке, был приговорен к смертной казни, чудом спасен ожившим мечом и… обзавелся первым членом своей Свиты. Что это значит, я уже мельком успел узнать — Инси приходилось оправдываться после распускаемых Джеком слухов. Делая это с нескрываемым удовольствием, волшебница рассказывала товарищем, что теперь наши с ней жизни связаны, что теперь она стала сильнее, так как кроме своей праны может использовать и часть моей. Даже если я буду в другом мире.

Ну а чем ближе Господин и Страж (как теперь гордо именует себя Инси) находятся друг к другу, тем больше господской энергии может использовать член Свиты.

По всей этой системе у меня накопился ряд вопросов, но задать их времени не было.

Зато я успел выведать у волшебницы наиболее важную информацию — как привести в чувства Юру. Оказалось, всего лишь нужно было его «покормить» своей энергией — сконцентрировать прану на ладони и сунуть под нос питомцу. Сперва у меня возникли с этим проблемы. Все-таки такой финт это не боевые действия — кровь демона тут не поможет. Поэтому пришлось потратить почти час, пыжась и тужась, чтобы в конечном итоге ладошка слабо засияла коралловым светом.

Зато стоило только маленькому носику грызуна учуять мою прану, он поднял голову и принялся лизать материализованную энергию. Накормив свое духовное тело, Юра потребовал мирской еды. А сейчас еще и на пирушке носится по столам, хватая все, что плохо лежит, да набивая брюхо.

— Господин Юра, — важно произнес расположивший в конце нашего многометрового стола Дрох, когда хомяк заглядывал в тарелку его жены, — отведай и мою жрачку, пожалуйста, — и протянул ему дольку помидора.