— Тебе должно быть не по себе и без моих слов. Не часто Матерь Искажений возвращается в свой мир, да ещё и на пару с восьмым апостолом.

Все находившиеся здесь ма’алаки’ замерли. Никто из них не был готов услышать нечто подобное, никто из них не был готов поверить в услышанное. Химеры переговаривались друг с другом:

— Еретическое учение…

— Да ладно вам, это всего лишь легенда! Кто в здравом уме поверит, что Праматерь не из архангелов?

— Но если это правда…

— Разве стал бы святой нам лгать?

— И что она вообще здесь делает?.. Полный бред.

— Нет, не может такого быть, просто не может.

— Я однажды слышал, что апостолов у Праматери всего семь. Только не подумайте ничего такого, я случайно об этом услышал, случайно!

Под аккомпанемент гомона химер Иессей покинул трактир «Остров Яблонь». Он был уверен в том, что скоро его жизнь наполнится множеством противоречивых событий. Впрочем, Иессей не питал иллюзий по поводу того, что всё будет идти по какому бы то ни было плану, но столь досадное обстоятельство заинтриговало его ещё в тот день, когда он прибыл в центр вселенной.

***

Дневник Иессея из рода Наки’ир.

547 год Эпохи Эугенес, день 23 Девятой Луны.

Не понимаю, что со мной происходит.

Не изменилось ничего. Мир всё тот же. Цель всё та же. Вера всё та же. Не случилось ровным счётом ничего. Всего-то упокоился ещё один человек. Очередной человек по имени Боудикка. Она умерла, и то необъяснимое ощущение, которое было со мной с момента моего рождения, распалилось с новой силой.

Мне всегда мешало это чувство, из-за него я сам себе казался прокажённым. Но с появлением в моей жизни того трактира, названного в честь не существующего ныне места, болезненное ощущение в душе отпустило меня.

Некогда чарующий «Остров Яблонь» в один миг превратился в очередной дешёвый трактир на горном перевале, а гранитное надгробие неподалёку вдруг стало источником страха. Нелепо. Я должен страшиться, но страшиться должен Всесоздателя и немилости света, никак не торчащего из обледенелой земли камня с горсткой высеченных символов. Так не должно быть.

Устал. Впервые за свою жизнь я устал. Устал от дурных мыслей, устал от сомнений. Устал.

Я обратился за советом к создателю Наки’, но он ничего не объяснил мне. Он попытался утешить меня, но его речи не помогли мне. Так постыдно — обратиться за помощью к ангелу, коему рождён быть слугой, и, получив сию милость, не чувствовать благодарности, но возжелать большего.

Кажется, создатель Наки’ заметил грешность души моей, и простил по доброте своей. Даже пообещал, что обратится к мудрости архангела. Это ещё более постыдно. Но почему же мне стало немного спокойнее? Разве таким должен быть святой?