— Видишь! Вот видишь! — возликовала Землепотрясная. — Кошки всегда реагируют на привидения. Тут ходит призрак Белой Дамы. Пуфик, ты видишь ее? — обратилась она к рыжей кошке.

— Мя-уууу, — недружелюбно сказала Изида Пуфик, хотя обычно предпочитала французскую или, на худой конец, русскую речь.

— Ждите гостей! — выгнув спину коромыслом, прошипела обычно уравновешенная блондинка Белладонна. — Зовите Васю-у-у…

Черный кот Бегемот издал целую россыпь недовольных звуков и с топотом бросился в кухню. Кошки помчались за ним — там их поджидала открытая форточка.

— Слыхала я, что крысы бегут с корабля, но чтоб кисы из дома… — проводила их Чуб озадаченно-заинтригованным взглядом. — Что ж тут происходит?

— Что ж, звони Василисе, пускай объяснит, — сказала Катя. — У меня важное дело.

— И куда ты так вырядилась?

Слово было не особо удачным — наряд раскрасавицы Кати был дивно простым: темный костюм с длинной юбкой и приталенным пиджаком. Но блуза с воротником из жемчужно-серых винтажных кружев и десять громоздких колец в магическом стиле Модерн, утяжелявшие Катины пальцы, делали облик Дображанской почти вызывающе прекрасным.

— Я иду на антикварный аукцион. — Катерина поправила спикировавшую на лацкан ее пиджака модерновую брошь-бабочку с крылышками из разноцветной эмали.

— Новая? — заценила Даша.

— Только купила, — Дображанская скосила глаза. — Надо же, я и не заметила, что у нее в центре бриллиантик.

— Бриллианты, они вообще такие незаметные, скромные, — активно закивала Чуб, — особенно если у тебя их целый шкаф. Дай угадаю, на аукционе продается еще одна цацка-пецка в стиле Модерн?

— Нет, две картины Вильгельма Котарбинского, — с ноткой капризности произнесла Катерина и завершила с сомнением: — Может, куплю Маше в подарок. Ты хоть помнишь, что сегодня у нее день рожденья?

— Я что, склеротичка? А кто такой Котарбинский?

— Один из художников, расписавший ее любимый Владимирский собор. Маша тебе лучше расскажет.

— И это твое важное дело?

— Ну, если у тебя есть дела поважней…

— Конечно, — Чуб выпрямилась с оскорбленной газетой в руках — загнать уже забурлившие намерения Землепотрясной под лавку было непросто, точнее — невозможно вообще. — Я — Киевица. И если у меня в Киеве бросают и душат женщин, это имеет ко мне прямое отношение!

— Рад вас видеть!

Едва Катерина Дображанская взяла со стола каталог, рядом с ней образовался хозяин Аукционного Дома — Вадим Вадимович Водичев. Избранных, посещавших его антикварные аукционы в маленьком дореволюционном особнячке над Подолом, было немного, и он считал своим долгом обхаживать каждого: