— Дал бы отцу поесть. Не приставай с пустяками, —сказала мать.

     — Никакие это не пустяки! Это Чехова сочинения.

Мать не стала спорить. Забрала пустую тарелку и вышла на кухню.

 —  Про мальчишку, — усмехнулся Алексей Иванович, положив книгу. — Как он на конверте «На деревню дедушке. . . » написал. В каком я ещё классе читал, а до сих пор помню.

     —  Это не про нашего деда? — тихо спросил сын.

     —  Почему про деда, откуда взял?

      — Так ведь его Иваном звали. . . Ванька Жуков.

 —  Жуковых Иванов знаешь сколько. . , — Отец даже присвистнул. — Вот и ты — Ваня Жуков.

—  Я в честь деда. Знаю. А ведь нашего деда, сам рассказывал, из деревни мальчиком в Москву привезли и в учение отдали.

 — Верно, было. . . — Алексей Иванович перестал есть и внимательно посмотрел на сына, а затем приблизил к себе и тяжёлой крепкой рукой потрепал по круглой, коротко остриженной голове.

 — Изобретатель ты. Придумал же. . . Дед твой по столярной части был, а тут сапожник, .

 — Значит, не про него. А деда нашего тоже хозяин бил?

— Тогда почти все хозяева били. Считалось, — больше бить — умней станет.

    — А разве правда?  

    — Вас теперь не бьют?

    — Нет, что ты.

—  Значит, учиться бы лучше должны, а некоторые ещё лодырничают. . Бывает?

Вместо ответа сын пожал плечами, что, вероятно, означало: «Не знаю, о ком идёт речь» — и продолжал :

     — Па-а-ап, а дед наш грамотный был?

 — Дед твой чудо-мастером славился. Из него бы кто хочешь получился. Да образованием не вышел. Всего два класса имел.