Леонид Лаптяйкин

«Я понимаю, что такое отчаяние. Наследственность подготовила мне почву для него, люди её разрыхлили и удобрили, а жизнь подбросила смертельные семена, из которых к тридцати годам созрело черное душевное состояние, именуемое отчаянием. Мой дед, потеряв рассудок на восьмом десятке лет, поджег свои дома и погиб в огне, пытаясь спасти забытое в спальне курительное изделие — единственное, к чему он относился с разумом. Мой отец много пил, и его последние дни были омрачены галлюцинациями и ужасными головными болями. Мать, когда мне исполнилось семнадцать, ушла в монастырь; как говорили, её религиозный экстаз сопровождался удивительными явлениями: ранами на руках и ногах. Я был единственным ребенком в семье; мое воспитание отличалось крайностями: меня либо окружали чрезмерной заботой, исполняя каждую прихоть, либо забывали о моем существовании настолько, что я вынужден был напоминать о себе в каждом случае, требующем постороннего внимания…»

«Начало легенды о Бам-Гране относится к глубокой древности. Округ Потонувшей Земли славится вообще легендами, среди которых Одноглазый Контрабандист, Железная Пятка и другие, давно уже повешенные бандиты, играют крупную роль, но самой выдержанной, тонкой, самой, наконец, изящной я считаю фигуру Бам-Грана. На этот счет мое мнение расходится с мнением остальных, когда-либо внимавших легенде; все же я остаюсь и останусь навсегда при своем. Особенно, если я закурил…»