Андрей Калеев

Жена барабанщика находилась в церкви и рассматривала новый алтарь, украшенный образами и резными херувимами. Какие они были милые! И те, что имели золотое сияние вокруг головок, нарисованные на холсте, и те, что были вырезаны из дерева и затем раскрашены и покрыты золотом. Их волосики сверкали золотом; это было настоящее чудо! Но солнечные лучи были ещё более прекрасны! Как они светились между тёмными деревьями, когда солнце садилось! Какое блаженство было созерцать этот божественный лик! И жена барабанщика так увлеклась видом красного солнца, размышляя о малютке, которого вскоре принесёт ей аист. Она ожидала его с радостью и, глядя на красное солнце, желала лишь одного: чтобы свет его отразился на её малыше; как минимум, чтобы ребёнок походил на одного из сияющих херувимов алтаря!..

«С тех пор прошло уже более ста лет. За лесом, у большого озера, находилась старая барская усадьба; вокруг неё пролегали глубокие рвы с водой, заросшие осокой и тростником. У мостика, перекинутого через ров перед главными воротами, росла старая ива, склоняющая ветви к тростнику…»

Колодезь оказался глубоким, поэтому верёвка была длинной; она медленно наматывалась на ворот, когда поднимали полное ведро. Хотя вода в колодце и была прозрачной, солнечные лучи никогда не играли в ней – они не доходили до поверхности. На стенках колодца и между камнями, куда они проникали, росла зелень…